Патриция

Крайним в ряду танцующих был давешний галантерейщик, его левая рука лежала на плече красивой, немного полноватой девушки с длинными черными волосами. Она с обожанием смотрела на него. В свободной руке торговец держал яркий цветок на длинном стебельке.

Танец закончился, человек за прилавком снял стакан с головы и выпил за здоровье присутствующих.

Галантерейщик подошел к столику, за которым сидели Патриция и Том.

-- Привет, -- как старый знакомый сказал он, обращаясь к Патриции, и галантно положил свой цветок рядом с ее фужером. -- Станцуем?

-- Да, конечно! -- Патриция с готовностью встала и повернулась к Тому. -Пойдем, потанцуем втроем, любимый.

Она впервые назвала Тома так, и он с удовлетворением отметил это, торжествующе взглянув на лоснящегося самовлюбленного грека.

-- Нет, нет, -- ответил Том. -- У меня не получится...

-- Ну как хочешь, -- ответила Патриция и пошла с торговцем к месту танца.

Они встали рядом в широкой цепи танцующих, положили руки на плечи друг другу.

Во время танца грек не сводил глаз с новой знакомой. Она улыбалась партнеру.

Том тоже не сводил с нее внимательного взора, ревность вновь овладевала его сердцем.

В это время на праздник пришли шатен с блондином в поисках впечатлений и помня о приглашении смазливой официантки. Прошли с гордо-независимым видом, будто только их на празднике и не хватало, сели за столик, осмотрелись. Шатен сразу заметил среди танцующих обидчицу.

-- Смотри, -- сказал он приятелю. -- Есть, есть правда на земле, а бог на небесах! Смотри! -- Он кивнул головой в сторону Патриции.

-- Опять она, эта стерва! -- восхищенно воскликнул блондин.

Патриция счастливо улыбалась, наслаждаясь танцем, жизнью и прекрасным вечером.

-- Ну, мы ей сейчас устроим веселую жизнь! -- процедил шатен, предвкушая сладость мести.

Танец кончился, исполнители сертаки стали расходится. Счастливая Патриция повернулась к галантерейщику и повисла довольная у него на шее, благодаря за танец. Он тоже обнял ее. Том поспешно опустил глаза, уставившись в донышко бокала.

Патриция подошла к своему столику. Взяла бутылку с вином и свой стакан, выпила, что было в стакане и стала наливать еще.

-- Может хватит? -- угрюмо спросил Том. -- Давай пойдем домой!

-- Пойдем?! -- удивленно, растягивая слова, переспросила Патриция. -Ерунда -- только все началось! -- Она положила руку на его запястье.

-- Перестань! -- воскликнул Том. -- Мне скучно здесь.

-- Скучно? -- удивилась она. -- Так пойдем танцевать!

-- Не хочу!

-- Давай пойдем! -- настаивала она. -- Не капризничай!

-- Я уйду один! -- пригрозил Том.

-- Как хочешь, -- сказала Патриция, повернулась и пошла к месту танцев, так как опять заиграла музыка.

У эстрады стоял один галантерейщик. Он ждал ее.

Больше пока желающих танцевать не было и они отплясывали вдвоем, но зато их бурно подбадривали хлопанием в ладоши. Оба танцевать сертаки умели неплохо.

Американские туристы наблюдали, терпеливо ожидая подходящего для убийственной мести момента. Они даже не очень пока заинтересовались приглянувшейся им официанткой -- попросили только вина. Месть для мужчины -- главное!

Мимо столика проходила обслуживавшая их официантка. Том подозвал ее и рассчитался. Посмотрел на танцующую Патрицию -- она довольно улыбалась, грек нагло держал руку на ее плече.

Том встал и направился к бару, который располагался внутри здании. По пути он обернулся и еще раз кинул взгляд на Патрицию. В накуренном просторном помещении бара прошел к стойке, заказал неразбавленного виски, бросил на стол купюру и закурил. Он хотел быть подальше от ставшей ненавистной ему мелодии сертаки, в баре же играл магнитофон с каким-то тупым современным ритмом и Том стал в такт постукивать пальцами о стойку. Пожилая барменша подала ему бокал с виски и пододвинула пепельницу. Он загасил почти докуренную сигарету, взял бокал в руку.

Его хлопнули по плечу, он обрадованно обернулся. Он был уверен, что Патриция пришла за ним.

Перед ним стояло двое неизвестных ему парней.

-- Так, значит, она тебя тоже наколола, -- сказал по-английски светловолосый мужчина Тому.

-- Что? -- не понял Том.

-- Девочка шикарная, да? -- встрял шатен и по-свойски сел на стоящий рядом с Томом высокий круглый стул без спинки. -- Она -- ночная бабочка.

-- Да, корпус у нее такой, что любого доведет, -- добавил блондин. -Профессионалка.

-- Но правда, -- сказал шатен, -- три тысячи драхм -- это довольно дорого. Тем не менее, от профессионалки за такие деньги столько не получишь.

Том непонимающе переводил взгляд с одного американца на другого.

-- Но она -- умеет, -- сладко полузакрыв глаза, показывая как здорово то, что она умеет, сказал блондин.

-- Что она делает в койке! -- воскликнул шатен и вновь, как тогда в машине, поболтал языком между губ. -- Язык у нее -- чудо!

Том отстранил блондина и ушел, не сказав за весь разговор ни слова. Кулаки его непроизвольно сжались. Настроение было испорчено безвозвратно, но он хотел с ней объясниться по-хорошему.