Патруль: последнее дело Мышки и Сокола

– Пулю? – озадачилась Мышка. – Какую пулю? А! Ты о той желтой штуковине? Да… я разрезала тебя на полоски, вытащила ее, а потом склеила обратно. Хорошо получилось, правда?

Сокол кивнул. Ему, наверное, очень понравилось, как все хорошо получилось.

Мышка прижалась своей щекой к его щеке. Там, где их кожа соприкоснулась, снова стало щекотно.

Интересно, а губам будет так же прекрасно? Надо попробовать…

И она, недолго думая, поцеловала его.

Это было не просто прекрасно. Такого всепоглощающего счастья она, наверное, не испытывала никогда. Она все целовала и целовала его, а он… почему он не целует ее в ответ? Неужели он не чувствует того же, что и она?

– Мышка, хватит, – напарник грубо оттолкнул ее, отчего она свалилась с кровати прямо на ковер. Только вместо котят были змеи. Они извивались, шипели и норовили укусить ее, Мышка точно это знала!

Взвизгнув, она вскочила и залезла на кровать с ногами.

– Убери их! Убери их, убери их, убери!

– Что с тобой?

Змеи, тем временем, ли на ноги напарника и поползли вверх.

– Спасайся! – завизжала Мышка. – Они на тебе! Тони, спасайся!

– О чем ты?

Он не понимает… Он бумажный, но это не значит, что он в безопасности! Преодолев себя, Мышка свесилась с кровати и начала сбивать наглых шипящих созданий с ног напарника.

– Мышка…

– Делай, как я, и они до нас не доберутся!

– Виола… – выдохнул напарник. – Прости меня. Я люблю тебя.

Но не успела Мышка осознать, что он только что сказал, как ее сознание поглотила чернильная тьма.

Глава 6

И вправду в прекрасный мир смерти, – заключил Барр. – Благодарю вас всех за это замечательное назначение! Я помяну вас в своих снах!

Андрэ Нортон "Опасные сны"

Мышке снился сон. Тягучий, противный, по-своему страшный. Ей снилось то, как ее убили. Известной певице Виоле Жармин предложили тур по стране, спонсировать данное мероприятие взялся какой-то богатенький меценат, и Виола Жармин приехала к нему, чтобы подписать бумаги.

Вот только приехала она в ловушку. Богатей оказался коллекционером. Коллекционером смертей. Виоле Жармин досталась смерть от голода. Полтора месяца она просидела в душной каморке, получая лишь воду. Иногда – холодную, с кусочками льда, чаще – обжигающий кипяток, и тогда приходилось ждать, пока он остынет. И тогда к голоду примешивалась жажда…

Мышке снились последние дни ее жизни, наполненные жуткой болью и жаждой, которую не могла утолить та вода, что ей давали. Агония была долгой, наполненной странными видениями, и именно эти видения ей и снились.

В один прекрасный момент она поняла, что спит, и тогда стало легче. Потому что она проснулась.

Подушка показалась ей квадратной, так сильно болела голова. Во рту был противный привкус, будто ее сильно тошнило накануне, а в глаза будто песку насыпали. Кое-как проморгавшись, Мышка села на постели и огляделась. Она была в номере, который они с Соколом сняли вчера… нет, позавчера. Она точно помнила, что вчера они пошли на поиски «этих». Она точно помнила, что они выходили из гостиницы. А вот что было дальше? Воспоминаний не было. Вообще.

Повернув голову, Мышка обнаружила возле себя спящего напарника. Он лежал на боку, и она увидела, что его грудь перевязана белоснежными бинтами. Его ранили? Вчера? Почему она этого не помнит?

Сокол дышал тяжело, было понятно, что даже во сне ему больно. Что тут происходит вообще, а?

Оглядевшись, Мышка испытала ужас. Стены, ковер на полу и прикроватная тумбочка были заляпаны кровью, будто здесь пытались разделать свинью. Это кровь Сокола?

Почему она ничего не помнит?

Осторожно спустив ноги с кровати, Мышка почувствовала жуткое головокружение. Голова заболела еще сильней, а к горлу подкатил горький комок. Кое-как встав на ноги, Мышка обошла кровать и посмотрела на спину напарника. Сквозь белоснежные бинты проступила кровь. Уже бурая, а значит кровотечение прекратилось.

Комок в горле стал еще горше, и, спотыкаясь, Мышка бросилась в уборную. Там она склонилась над подобием ночной вазы, и ее долго, мучительно рвало желтой слизью.

Что с ней, черт возьми? Что произошло вчера?

Кое-как вытерев рот полотенцем, Мышка вышла из уборной и села на кровать. Смотреть на заляпанную бурой высохшей кровью комнату было откровенно страшно. А еще очень болела голова…

– Проснулась?

Мышка повернула голову. Сокол лежал в том же положении, только теперь его глаза были открыты. Он смотрел на нее, и в его взгляде Мышка увидела странную настороженность.

– Я… что здесь произошло?

Сокол прищурился.

– Я уже не очень бумажный? – спросил он.

– Что? – Мышка потянулась и положила руку ему на лоб. – У тебя жар, наверное…

Жара не было. Лоб напарника был покрыт испариной, но он не был горячим.

– Я в порядке. Если не считать продырявленную спину. Ты ничего не помнишь, что ли?

Мышка убрала руку и покачала головой.

– Нет. Помню, как мы вышли отсюда вчера… а дальше – даже не туман, а полная пустота. Голова болит жутко, будто по ней вчера хорошенько треснули. Что произошло?