Патруль Времени

Он увидел и услышал, как учащенно она задышала.

– Да, видимо, мне придется, – согласилась она. – Тебе надо знать о моем опыте. Это долгая история, но я могу начать прямо сейчас. – Она замялась. – Знаешь, теперь я чувствую себя с тобой гораздо увереннее. А поначалу это меня ужасало: работать в паре с агентом-оперативником?!

– Ты неплохо скрывала свое замешательство. – Он выпустил клуб дыма.

– В нашей работе быстро учишься скрывать свои чувства. Но сегодня я действительно говорю свободно. Ты умеешь расположить к себе.

Он промолчал, не зная, что на это ответить.

– Я прожила с фризами пятнадцать лет, – произнесла Флорис.

Эверард едва успел поймать свою трубку.

– Как?

– С двадцать второго по тридцать седьмой год нашей эры, – без тени улыбки продолжала она. – Патрулю нужны были точные знания, а не отдельные фрагменты из жизни далекой западной окраины германских земель, когда римское влияние стало сменяться кельтским. В основном специалисты интересовались переворотами в племенах, последовавшими после убийства Арминия[70]. Потенциальное значение их довольно велико.

– Но ничего тревожного там не обнаружено. Однако Цивилис, на которого, по мнению Патруля, можно было не обращать внимания, оказался… Что ж, в Патруле тоже люди работают, тоже делают ошибки. И конечно же, детальный доклад о типичном сообществе варваров начала века ценен по многим другим соображениям… Но продолжай, пожалуйста.

– Коллеги помогли мне подобрать роль. Я стала молодой женщиной племени хазуариев[71], овдовевшей, когда на них напали херуски, и бежавшей на территорию фризов с кое-какими пожитками и двумя мужчинами, которые служили ее мужу и остались верны ей. Староста деревни, которую мы выбрали, принял нас великолепно. Вместе с новостями я принесла и золото; а кроме того, для них гостеприимство – священный долг.

«Не повредило и то, что ты была (и есть) чертовски привлекательна», – подумал он.

– Немного погодя я вышла замуж за его младшего сына, – произнесла Флорис. – Мои «слуги» простились и ушли «на поиски приключений». Больше о них никто ничего не слышал. Все предположили, что они попали в беду. В те времена хватало опасностей!

– И что же дальше? – Эверард смотрел на ее профиль – словно с картины Вермера: золотой ореол волос на фоне сумерек.

– Трудные были годы. Я часто скучала по дому, иногда до отчаяния. Но в то же время я раскрывала, изучала, исследовала целую вселенную привычек и верований, знаний и искусств незаурядных людей. Я даже полюбила их… Довольно добросердечные люди, на свой грубый манер и по отношению к соплеменникам. Так вот, Гарульф и я… сблизились. Я родила ему двоих детей и втайне убедилась, что они будут жить. Он, естественно, надеялся иметь еще детей, но я сделала так, чтобы этого не произошло. Женщины сплошь и рядом становились тогда бесплодными, обычное дело. – Губы ее печально скривились. – Он заимел их от крестьянской девки. Мы с ней в общем-то ладили, она считалась со мной и… Не важно. Это тоже было обычным, общепринятым поведением, меня оно не порочило. Я ведь знала, что когда-нибудь должна буду уйти.

– Как это произошло?

Голос ее стал глуше.

– Гарульф умер. Он охотился на зубров, и зверь поднял его на рога. Я горевала, но все стало проще. Мне следовало уйти гораздо раньше, исчезнуть, как мои помощники, если бы не он и не дети. Но теперь мальчишки подросли, стали почти мужчинами. Братья Гарульфа могли бы присмотреть за ними.

Эверард кивнул. Он знал, что взаимопомощь дяди и племянника приветствовалась у древних германцев. В числе трагедий, перенесенных Бермандом-Цивилисом, был и разрыв с сыном сестры, который сражался и погиб в римской армии.

– И все-таки покидать их было больно, – закончила Флорис. – Я сказала, что ухожу на некоторое время, чтобы провести траур в одиночестве, и оставила их гадать, что же произошло со мной потом.

«А ты гадаешь, как живут они, и, вне всякого сомнения, всегда будешь беспокоиться, – подумал Эверард, – если не проследила уже их жизнь до самого конца. Но полагаю, ты достаточно умна, чтобы не делать этого. Да, такова цена полной славы и приключений жизни патрульного…»

Флорис проглотила комок в горле. Слезы? Но она справилась с собой и усмехнулась.

– Можешь себе представить, какое косметическое омоложение мне понадобилось после возвращения! А как я соскучилась по горячим ваннам, электрическому свету, книгам, кино, самолетам – по всему на свете!

– И не в последнюю очередь – по чувству равноправия, – добавил Эверард.

– Да, да. Женщины там обладают высоким статусом, они более независимы, чем станут позднее, вплоть до девятнадцатого века, но все-таки – да, конечно.

– По-видимому, с Веледой все было по-другому.

– Абсолютно. Она ведь выступала от имени богов.

«Нам еще надо в этом убедиться», – подумал Эверард.

– Та программа была завершена несколько лет назад по моему личному времени, – продолжила Флорис. – Остальные проекты были менее амбициозны. До сих пор.

Эверард прикусил черенок трубки.