Патрульные Апокалипсиса

– Я скрываюсь под именем полковника Уэбстера, но вам известно, кто я, святой отец.

– Конечно, известно! Как и многим другим.

– Вот как? Я просто в шоке, ибо полагал, что это информация для очень узкого круга, совершенно секретная.

– Ну, как я подозреваю, многие об этом знают. Так что как там насчет бомбы у нас?

– Может, я ее и кину, если не ответите на мой вопрос. Я жил у вас, не забывайте, и сейчас готов на все.

– Как вы можете? Антинейцы позаботились о вас, мы дали вам пристанище в трудную минуту.

– И отказались принять меня обратно, хотя необходимость не исчезла.

– Это было коллективное решение, принятое из соображений нашей собственной безопасности.

– Так не пойдет, святой отец. У нас ведь один враг, верно?

– Не шутите с нами, герр Лэтем. Мы знаем, где вы, а наши машины постоянно курсируют по городу.

– Скажите, вы знаете, где Карин де Фрис?

– Фрау де Фрис?.. Наша коллега?

– Она исчезла. Ее похитили.

– Только не это! Это неправильно!..

– Ага, как это у вас вырвалось, святоша несчастный. А что правильно?.. Значит, враг у нас все-таки разный?

– Неправда! Я от всего отказался ради…

– Вы сейчас от последнего откажетесь, если не скажете, кому рассказали обо мне, – прервал его Лэтем. – Немедленно!

– Бог свидетель, только нашему осведомителю в посольстве… и еще одному человеку.

– Сначала осведомитель. Кто это?

– Секретарь, женщина по фамилии Крэнстон, она нуждается в божьей помощи.

– Насколько хорошо вы ее знаете?

– Мы разговариваем, встречаемся, а плоть слаба, сын мой. Я несовершенен, да простит меня господь.

– А второй? Кто это?

– У нас доверительные отношения, было бы кощунственно их нарушить.

– А если я выдам «Мэзон-Руж» да еще освещу вход парочкой гранат?

– Вы не посмеете!

– Еще как посмею. Я офицер Четыре Ноль отдела консульских операций, и в моем багаже есть такие трюки, о которых блицкригеры даже не подозревают. Имя!

– Он тоже в прошлом священник. Теперь это старый человек, но в молодости был талантливым дешифровальщиком в отделе французской разведки, преобразованном во Второе бюро. Его и сейчас высоко ценит секретная служба, часто обращаются к нему. Его фамилия Лаволетт, Антуан Лаволетт.

– Вы сказали, он бывший священник, так почему же считаете кощунством сказать мне его фамилию?

– Да потому, черт возьми, что я обращаюсь к нему за религиозным советом, а не из-за политики! У меня проблема, сходная с той, что встала перец ним много лет назад, но моя гораздо более непростительна, поскольку это порочное пристрастие не ограничивается одной женщиной. Я несовершенный человек и недостоин святой церкви. Что я еще могу сказать?

– Возможно, много чего, я дам вам знать. Кстати, святой отец, что «неправильного» в том, что Карин похитили?

– Потому что это глупо, вот и все! – рявкнул священник.

– На чьей же вы все-таки стороне, господи?

– Надо ли так поминать имя господне?

– Смотря о чем речь. Хватит о пустяках. Так почему похитить ее было неправильно и глупо?

– Если рассуждать эгоистично, это вполне могло бы скомпрометировать нашу операцию здесь. Допустим, они задались целью убить ее, тогда убейте и предоставьте господу богу! Но похитить и не представить доказательств смерти – значит вызвать море крови – ее все будут искать, как вы сейчас. Даже наш штаб могут раскрыть, а то и уничтожить, как вы только что угрожали сделать своими гранатами и бомбами. Я прошу вас, ради всего святого, не выдавайте нас и где мы находимся.

– Вы назвали мне два имени, так что я уж постараюсь, но на первом месте Карин де Фрис – это все, что я могу обещать.

Лэтем повесил трубку, его тянуло тут же позвонить Моро и задать несколько колких вопросов о бывшем отце Антуане Лаволетте, выдающемся дешифровальщике в отставке. Потом он передумал – глава Второго бюро был помешан на контроле за действиями, особенно что касается действий Дру Лэтема. Моро, безусловно, вмешается, сам позвонит священнику и перехватит инициативу. Нет, так не пойдет. Этого Лаволетта нужно загнать в угол, удивить, заставить в шоке выдать все, о чем он знает, или даже не подозревает, что знает, чтобы он назвал еще одно имя или имена. То же касается и этой Крэнстон, Филлис Крэнстон, сбившейся с пути секретарши одного атташе среднего уровня, которая значилась в списке «перевертышей» Витковски, может, поэтому ее и не увольняли.

Прежде всего главная задача – выбраться из отеля. Каждый час, каждая минута, проведенная здесь, потеряна для его поисков Карин.

Блондином, по словам Карин, он стал благодаря осветляющей краске в сочетании с оттеночной, или как ее там, и она утверждала, что с помощью изрядной порции шампуня и некоего тюбика, который закрашивает седины, он может вернуть себе естественный цвет волос или похожий на прежний. Карин положила чудодейственный тюбик в аптечку, а он переложил его в ящик столика в спальне, чтобы она не убрала. Тюбик был на месте.