Патрульные апокалипсиса

— Обычных двенадцати минут будет недостаточно, герр Рихтер, — прервал его новый фюрер. — Замените это время на тридцать семь минут и потом скажите, сколько людей смогут это вытерпеть или послушаются. Естественно, больше всего пострадают низшие ступени социальной лестницы. Но опять же это не идет вразрез с нашими целями очищения общества, правда? Исчезнут целые гетто — так что же? Нам же потом будет легче.

— Я вижу в этом еще больше возможностей, — сказал фон Лёвенштейн, сын куртизанки «третьего рейха». — В зависимости от успеха операции «Водяная молния» тот же состав можно сбросить на отдельные резервуары по всей Европе, Средиземноморью и Африке.

— Сначала на Израиль! — закричал дряхлый монсеньор Пальтц. Евреи убили нашего Христа!

Собравшиеся переглянулись друг с другом, потом посмотрели на Гюнтера Ягера.

— Безусловно, брат мой во Христе, — сказал Зевс Братства. — Но нам нельзя кричать о таких решениях, каким бы оправданным ни был наш гнев, так ведь?

— Я просто хотел, чтобы ясна была логика моего требования.

— Она ясна, святой отец, ясна.

* * *

В тот же вечер на заброшенном полевом аэродроме в десяти милях к западу от легендарного Лакенхита в Англии небольшая группа, мужчин и женщин изучала планы и карту в свете одного-единственного прожектора. Позади, чуть поодаль, у кромки леса стоял частично закамуфлированный старый, середины семидесятых годов, реактивный самолет. Чехол был наполовину откинут, открывая доступ в переднюю кабину. Говорили по-английски, некоторые с британским акцентом, остальные с немецким.

— Говорю вам, это невозможно, — утверждал немец. — Полезная нагрузка более чем адекватна, но высота неприемлема. Мы бы выбили окна в домах приблизительно в нескольких километрах от цели и попали бы на экран радара сразу после взлета. Это заведомая глупость, и любой другой пилот сказал бы то же самое. Безумие плюс самоубийство.

— Теоретически это могло бы сработать, — заметила англичанка, — низкий полет, как при окончательном заходе на посадку, затем резкое ускорение и крутой вираж в сторону на высоте ниже трехсот метров — и таким образом, избегая «решеток», пока не окажемся над Ла-Маншем. Но я понимаю ваши возражения. Риск огромный, и при малейшем сбое это чистейшее самоубийство.

— К тому же резервуары здесь в относительно уединенном месте, — добавил другой немец. — А вот Париж ненадежен.

— Так что, возвращаемся к наземным средствам? — спросил пожилой англичанин.

— Исключено, — ответил пилот. — Их потребовалось бы слишком много и большой грузоподъемности, а кроме того, исключается эффект распыления. Потребуются недели, чтобы яды попали в основные шлюзы.

— Так на чем мы останавливаемся?

— Мне кажется, это очевидно, — заявил молодой неонацист, стоявший позади группы; теперь он вышел вперед, бесцеремонно отшвырнув в сторону карты, — очевидно по крайней мере тем, кто ничего не проморгал во время тренировки в горах Хаусрюк.

— Это обидное замечание, и мы его не заслужили, — возразила англичанка. — У меня зрение прекрасное, будьте уверены.

— Тогда что вы видели, что вы все видели? Какой аппарат кругами устремлялся вниз на ваших глазах?

— Планер, — ответил второй немец. — Довольно маленький планер.

— Так что вы предлагаете, mein junger Mann?[92]— спросил пилот. — Задействовать эскадрилью таких аппаратов, скажем, пятьдесят или сто, чтоб они столкнулись над резервуарами?

— Нет, Herr Flugreugfuhrer. Замените их на те, которые уже существуют! На два огромных военных транспортных планера, каждый грузоподъемностью в два-три раза большей, чем у этих чрезмерно тяжелых реликтов прошлого у нас на поле.

— О чем вы говорите? Где взять такие самолеты?

— На аэродроме в Констанз спрятано около двадцати таких машин. Они там с войны.

— С войны! -воскликнул ошеломленный пилот. — Я вас действительно не понимаю, junger Mann.

— Тогда, сэр, вы плохо знаете историю падения «третьего рейха». В последние годы войны мы, немцы — специалисты по планерам, — разработали огромный «Мессершмитт МЕ-323», улучшенный вариант «МЕ-321». Эти самые большие транспортные планеры первоначально были задуманы как вспомогательные, средства для поставки провианта на русский фронт, а в перспективе предполагалось использовать их при захвате Англии. Благодаря тому, что построены они из дерева и ткани, радар их не берет.

— И они все еще там? — спросил пожилой англичанин.

— Как и многие ваши самолеты из Королевского флота и американские истребители, «посыпаны нафталином», скажем так. Механики их для меня проверили, слегка модернизировав, планерами можно пользоваться.

—И как вы предлагаете оторвать их от земли? — спросил второй немец.

— Два реактивных транспортных самолета легко поднимут их с небольшого поля при помощи одноразовых стартовых двигателей под крылами. В люфтваффе так делали, и с успехом.

Наступила короткая пауза, которую прервал пожилой британец.