Пацаны. Повесть о Ваших сыновьях

За нашими спинами уже секунд двадцать как стоял поезд. Единственный остановившийся из десятка пронёсшихся мимо нас за прошедшие часы. Мы вскочили, схватили вещи (коренастый схватил Асину сумку) и бросились бежать к составу. Поезд тихонько тронулся, недовольно пыхнув и коротко гуднув на прощанье. «Давайте, давайте, что же вы!» – закричала проводница, стоявшая в одном из проёмов. Мы со всех ног бросились к ней, я вскочил первым, за мной Ваня, вцепившийся в Асину руку и буквально подтянувший её на подножку. Коренастый кинул нам Асину сумку, Ваня ловко её поймал над головой, а Ася, вцепившись в поручень, развернулась, высунулась из дверного проёма и послала парням воздушный поцелуй и весело рассмеявшись, вскочила вверх по ступенькам. Это был первый и последний раз, когда она была на станции Пашино Воронежской области.

– Милые ребята! Смешные. И чтобы мы без них делали? – всё веселилась она Ваниной реакцией.

– Классные, классные, Ась. Вон, вы даже в «Контакте» добавились))). Так осталась бы там!

– А что? Симпатичное местечко! А воздух какой, м-м-м.

– Это ты у нас классная! Без тебя бы всё вообще не классно было бы! – вмешался наконец я.

Так хотелось предотвратить очередную их перепалку и пойти уже спокойно спать.

Поезд унёс нас в будущее. В рассвет, разогнавший тучи, в новый день, в наш огромный город, где было много всякого люда – и чёрного, и белого, и коричневого, и жёлтого, богатого и бедного, никогда не спящего, вечно снующего люда, от которого в глазах рябило и сильно болела голова даже у того, кто родился и вырос в этом городе.

Возвращение блудного Димы

Пацаны между собой пошучивали, что и не слишком-то будут рады возвращению Димаса, а Ванька, услышав что-то подобное, огрызался, чтобы не несли х**ни. Тем не менее, когда через три месяца Димас вернулся и все увидели его кислую раздавшуюся морду, пересуды вмиг забылись, в этот же вечер решено было устроить кутёж на хате у Бухаря. «Знаете, – начала Ася, вызвавшаяся поднять первый тост за Димку, – я тут поняла главное отличие мужской дружбы от женской!» Все смолкли и не без интереса уставились на неё. «Так вот, если бабы перестают общаться, то это всё. Навсегда. Удаляем из «Контакта», везде блокируем и стираем все совместные фотки. А пацаны могут обижаться, могут полгода не общаться, даже год, а потом всё равно будут дружить)) «Ведь брат же!» Короче, выпьем за мужскую дружбу!» – подняла бокал она и все загудели и заулюлюкали в поддержку.

– Дело говоришь, Ась! – сказал Саня.

– Да, причём не скажу, что я это поддерживаю, – со смехом ответила она, отпив виски с колой. – Вот если человек говно или сделал тебе говно? Зачем дальше общаться? Ну, потусили вы вместе какое-то время своей жизни – и бог в помощь. Иногда же непростительные вещи происходят, а год пройдёт – вы всё равно твердите: «Ну брат же!» Ладно, если ссоры, да бывает ведь и просто – люди меняются, дороги расходятся… Зачем пытаться идти с тем, с кем не по пути?

– Тебе не понять, Ась))). Это и есть мужская дружба. Косяки есть за каждым, но есть вещи выше.

– Выше не выше – только получается, что это лицемерие! – в воздухе почувствовалось почти что осязаемое напряжение потёкшего не в то русло разговора.

– Это ты на меня намекаешь? – спросил уже пьяноватый Димас. – Ну спасибо!

– Да нет, Дим, я за вашу дружбу целиком и полностью, так, просто отвлечённые размышления.

– Не похоже на то)). Впрочем, мне пох*й, ты права, я знаю, что многие, может, даже и не рады, что я вернулся, а сейчас целуются в дёсны, мол, ждали. Но это нормально, «ну брат же», – передразнил он её манеру; вышло очень похоже.

– Дим, это ты о ком сейчас? – оскалился Заха. – Чет я не понял, что за базар такой пошёл. Мы тут все собрались, так сказать, ради тебя. В чём проблема-то?

– Да забейте вы! – Саня со всей дури заехал ладонью Захе между лопаток. – Чёт херня какая-то началась. Кто курить? Пойдёмте на лестницу. Брат… – он посмотрел на Диму своими чёрными, как уголь, глазами, по которым сложно было понять, что они хотят донести. – Расслабься, всё круто. Я тебя ждал!

Саня редко говорил, от чего его слова всегда имели особый вес.

Знаете, мы ведь не помним свою жизнь досконально. Тысячи деталей стираются из памяти, а какие-то задерживаются навсегда, становясь ярлыками событий или даже целых жизненных периодов. Прошлое выглядит как старая плёнка, просмотреть которую можно лишь частично, глядя на свет, пытаясь разобрать – кто же там, на этом маленьком коричневом квадрате, в негативе, потому что и камер уже таких не осталось, и плёнку почти никто уже не напечатает.

Мы быстро напились, и Ванька начал звать всех с собой на концерт, послушать каких-то его корешей, широко известных в узких кругах граффитчиков. Соглашаются только Заха, Грач и я.

Ту ночь я запомнил всего в нескольких деталях, но детали эти были настолько яркими, что врезались в память так, будто случились со мной только вчера.