Пациент особой клиники

Тилль сунул туда руку и сразу же почувствовал резкую боль. Спрятать найденный такой ценой предмет в кармане своих спортивных штанов ему удалось как раз перед самым возвращением Симона. Санитар удивился, что пациент уже ждал его рядом с дверью, и окинул кабинет беглым взглядом. Однако Симон не заметил в комнате ничего подозрительного, удовлетворившись лишь тем, что толстенная игла, которую он небрежно положил на пластиковую крышку перед выходом в коридор для телефонного разговора, никуда не исчезла. Ему было невдомек, что пропала не она, а игла от предыдущих процедур, кончик которой из щели мусорного ведра больше не высовывался.

Именно эта игла лежала теперь в кармане Тилля и в будущем могла оказаться в его руках грозным оружием.

Глава 31

В «Каменной клинике» действовало непреклонное правило, которое гласило: «Пациент плюс один». Это означало, что, куда бы пациент ни направлялся, его всегда должен был сопровождать сотрудник из числа обслуживающего персонала. И уж тем более не разрешалось прогуливаться в одиночку по парку. Поэтому, вероятно, легче было убежать из северокорейского трудового лагеря, чем преодолеть забор по внешнему периметру клиники.

К входу на парковку на первом этаже Тилля тоже сопровождал мускулистый санитар. Одноэтажный зеленый автобус, рассчитанный как минимум на пятьдесят пассажиров, действительно стоял прямо на подъездной дороге, напоминая своим видом междугородние автобусы, на которых в детстве Беркхоффу приходилось ездить в школу. Отличие состояло, пожалуй, лишь в том, что окна у него были заклеены непроницаемой плотной черной пленкой.

– У вас есть десять минут, – сказал санитар и выудил из кармана непромокаемой куртки, надетой прямо поверх халата, пачку сигарет.

Они находились на территории, которая явно предназначалась для разгрузки поставляемых в клинику лекарств и медицинского оборудования, но никак не для нахождения здесь пациентов. Это место было защищено от дождя, который бушевал снаружи с такой силой, что складывалось впечатление, будто кто-то обрабатывал здание при помощи пескоструйного аппарата. Стоял такой шум, что он заглушал даже рев взлетавших и приземлявшихся поблизости самолетов. И когда санитар, приложив ладони к специальному замку, работавшему по принципу сканирования отпечатков пальцев, открыл застекленную наружную дверь, свист ветра оказался настолько сильным, что Тилль засомневался в том, что его сопровождающему удастся прикурить.

Несмотря на то что подъездная дорога в том месте, где стоял автобус, находилась под крышей, к машине ему пришлось идти по лужам. По-видимому, ливневки не справлялись со столь обильными дождевыми потоками, и вода сама искала себе пути выхода.

– Десять минут, – повторил санитар, стараясь перекричать завывания ветра.

Затем он набрал код на автобусе, и водительская дверь с шипением, характерным для гидравлики, открылась. Не успел Тилль войти, как она снова захлопнулась, отчего его невольно бросило в дрожь.

Беркхофф впервые за все последнее время, которое уже казалось ему вечностью, остался один!

Это было непередаваемое чувство, вызвавшее приятный душевный трепет, так хорошо знакомый ему с детства. Оно напоминало те минуты, когда, укрывшись от ненастья в своей уютной теплой комнате, маленький Тилль дрожал от нетерпения, предвкушая удовольствие от чтения увлекательного романа. И запах старых книг в нагретом автобусе только усиливал эти воспоминания. Здесь на полках, оборудованных вдоль окон вместо сидений, стояли сотни книг.

Чего тут только не было – и научно-популярные издания, и бульварные романы, и атласы, и дешевые детективы. Однако временем на то, чтобы оценить их все по достоинству, Тилль не располагал. В свете галогеновых ламп он принялся лихорадочно искать нужное ему место, скользя пальцем по переплетам и изучая названия.

«Всего десять минут?» – с сожалением подумал Беркхофф.

Здесь он с удовольствием мог провести несколько часов, пристроившись на единственном оставленном в конце салона диванчике с чашечкой горячего кофе в руках и прислонив голову к стеклу. Его не беспокоили бы даже завывания ветра, свирепствовавшего снаружи, который, с одной стороны, был так близок, а с другой – так же далек, как и те миры, в которые можно было перенестись с помощью этих книг.

Единственным, что нарушало идиллию этой уютной атмосферы, были рыдания. Они шли из того места задней части автобуса, где обычно располагался туалет.

– Кто там?! – воскликнул Тилль и стал приближаться к источнику звуков, походивших на попытку какой-то женщины подавить свои слезы.

Его снова охватила дрожь. Но теперь она выступала в качестве предвестника зарождающегося страха. Тем не менее, держа руку в кармане и обхватив добытую недавно иглу, Тилль стал медленно приближаться к тому месту, откуда слышались рыдания. Когда же он оказался в непосредственной близости от заднего выхода и смог различить того, кто сидел на ступеньках, то его удивлению не было конца.

– Седа?