Пацифист

Очередная попытка убийства? Несомненно, но почему тогда меня не взорвали вместе с комнатой или, неожиданно напав, не расстреляли из плазмомётов. Просто и со вкусом. Что бы им за это было? Да нифига! Мутант вышел из-под контроля, а мы его устранили, и все дела. Ну-у, может, перестарались чуток, но с кем не бывает! Тем более, что я до сих пор, скорее всего, так нигде и не числюсь, не только как чей-нибудь гражданин, но просто, как человек!

Вот только капитану, а, скорее всего, его более высокому начальству я зачем-то нужен. Так что отключение тепла скорее всего не их затея. Да и это попахивает эта акция чем-то любительским. Хотя выглядит не так уж и глупо. При условии, что тебе надо действовать тайно, тщательно заметая за собой следы.

Был бы на моём месте обычный человек, замёрз бы насмерть. Так что мне крупно повезло, что я такой морозоустойчивый. Иначе бы всё было шито-крыто – смерть от естественной причины, чего там особо расследовать. Помер Максим, и х… хрен с ним! Нет человека – нет проблемы.

И как теперь искать виновного среди толпы народа. Я же не Шерлок Холмс и не доктор Ватсон, для которых подобное расследование – пустяшная задачка. Вряд ли злодей сильно "наследил", иначе он сразу будет пойман. А впрочем, к чему ломать голову? На борту корабля, хоть морского, хоть космического, всеми происшествиями занимается капитан.

Хочешь – не хочешь, так и так придётся обращаться к Краузе, а там видно будет. По тому, насколько рьяно кэп займётся установлении причин аварии и поиском виновных. И главное, насколько будет заинтересован в успешном расследовании. Там и узнаем на чьей он стороне.

Пока размышлял таким образом, немного согрелся, а ноги успели унести меня прочь от каюты в какой-то коридор. По-моему я здесь уже был, но поди разберись в этих железных катакомбах, когда всё так незнакомо. Прямо лабиринт какой-то.

– Всё, иди, иди! – прервали мои размышления чьи-то возгласы.

– Мерси.

– Больше не проси, – я тогда даже не заметил, что эта фраза была сказана по-русски.

– Куа-а, куа-а?

– Да, ква-ква… Кому сказано, выметайся! – разговор вновь вернулся на инглиш.

Кстати, о разговорной речи. Не сразу себя поймал на том, что если беседа течёт плавно, без разрывов и остановок, а слова безбожно не коверкаются, то запросто могу не заметить переход с одного языка на другой. Например: если один из собеседников будет говорить на английском, а другой на французском или немецком, и оба будут отвечать впопад, я этого даже не замечу, потому что буду воспринимать диалог, как одно целое.

Однако, в тот момент мне было не до подобных рассуждений, потому что в коридор был с силой вытолкнут Жан-Поль. Правильно, кому б тут ещё взбрело в голову куртуазно изъясняться по-французски. Лейтенант попытался было вернуться назад, но снова был выпихнут наружу.

– Моя прелесть, ты всё так же неприступна, как и прелестна, – чмокнул он губами, посылая в дверной проём воздушный поцелуй, – О-о, и ты здесь, – заметил он меня, – тоже на медосмотр? Ма-ар, к тебе ещё один посетитель! – выкрикнул он в глубину каюты. – Разрешаешь войти?

– Пусть входит! – донеслось до меня в ответ… даже не строгий голос, а глухое рычание.

– Входи, – напутствовал меня Лягардэр, разворачиваясь, чтобы уйти, – Да не бойся, тебя не съедят.

Хотелось бы в это верить.

Сдёрнул с себя одеяло и аккуратно сложил несколько раз. А то выгляжу в нём, как француз или немец, драпающий от Москвы. Несолидно как-то. Вспомнил, из кого состоит экипаж корабля и усмехнулся.

Стоило мне попасть внутрь, как тут же зажглось освещение. Вот только в первое моё посещение "больнички" свет был куда ярче. Примерно таким, как за перегородкой в "больничной палате". А-а, понятно, наибольшая интенсивность там, где медперсонал, остальные перебьются.

Впрочем, как выяснилось, так был устроен весь корабль. Пусть во время нашего прибытия всюду было светло, как днём, но стоило только Краузе с его немецкой бережливостью вновь взять бразды правления в свои руки, как "лафа" сразу кончилась. Теперь всё стало по-другому. Пока я шёл по коридору, свет двигался вместе со мной, освещая лишь тот сегмент, в котором я находился, зажигаясь впереди и тут же гаснув позади меня.

Лишь тупики и резкие повороты обозначались красными огоньками с автономным питанием от конденсаторов. Наверное, лишь для того, чтобы по ошибке не разбить себе нос или лоб, впечатавшись в препятствие при тревоге. Хотя, в этом случае вся "иллюминация" должна сиять на полную катушку.

А пока я увлечённо рассматривал то, что не успел разглядеть при своём первом посещении медблока. Всевозможные металлические баночки и коробочки с разноцветной маркировкой, расставленные по намагниченным полкам. Аж в глазах зарябило. Пожалуй, в этом калейдоскопе мог бы тут разобраться лишь сам хозяин.

Свет ярко вспыхнул, и я невольно зажмурился, а когда открыл глаза, мой рот невольно приоткрылся, и мне показалось, что я ясно слышу стук падающей на пол челюсти… Своей собственной.

Было отчего. Мать твою!