Паучий заговор (СИ)

На счастье, Трейми тихонько засмеялся. Чего-чего, а обаяния у него не отнять, не зря он всегда притягивал мои взгляды. Не могу назвать свои чувства теплыми в такие моменты, просто на него было приятно смотреть. Вот и сейчас дурное настроение улетучилось, стало ужасно неудобно за такое приветствие.

— Зачем же вам покидать замок? — Трейми криво улыбнулся и прищурился.

Глаза так и сияли. То ли он подозревал, то ли… любовался? Не знаю, но он так смотрел. Необычно.

— К портнихе.

— Позовите ее сюда.

— Мне нужно навестить ее, у нас был договор, нехорошо нарушать свое слово.

Я отвернулась, показывая, что не стану вдаваться в подробности. Повисла тишина, только растения шелестели на ветру. Разноцветные лепестки летали в воздухе, летали и летали, а Трейми все молчал. На миг я снова испугалась и повернулась к нему, натыкаясь на все тот же взгляд.

— Вы правы, свое слово нужно держать. Отправитесь завтра, я найду для вас стражников.

— Не стоит, я позову своих.

— Леди Эви, — лорд закрыл глаза и покачал головой, — я найду для вас стражников.

Проклятье, он все понял. Или просто подозревал — не важно, если его люди и не помешают, то точно все передадут хозяину. Нужно было возразить, но как? Что за важные дела, о которых никому не стоило знать?

— Что-то еще? — протянул Трейми.

Он видел мою растерянность и будто наслаждался ей. Может, и стоило настаивать, но я побоялась все испортить и попросила:

— Расскажите о птицах.

— Птицах?

Лорд задумчиво посмотрел в сад.

— Жаль попугая лорда Торсонта. Видимо, солдаты ненароком выпустили его. Что можно было искать в птичьей клетке? — Он вдруг стал серьезным. — Боюсь, птица не выживет на воле, таких везут, кажется, из земель близ Викнатора, там теплее.

Попугай был сине-желтым. Желтый — цвет Тафлов, но никого из них не было при дворе. А синий… кто же синий?

— Хотя, возможно, это и к лучшему. Лорд Торсонт несильно любил питомца, иначе не оставлял бы его здесь. Он был крикливым, уж лучше канарейки. Вы их любите?

Какие канарейки? Боги, лорд говорил ерунду.

— Я имела в виду не этих птиц.

— А каких?

Голос вновь стал лукавым, Трейми шевельнулся и неожиданно оказался совсем близко. Я даже чувствовала его дыхание на ключице и запах духов — похожий на ваниль, но не такой сладкий.

Мысли разбежались. Это было так неожиданно и… проклятье, это было приятно! Да что со мной? Нужно думать о Катриане.

— О тех, про которых вы говорили в прошлый раз.

Не смотря ни на что, хотелось отстраниться. Во мне билось понимание неправильности, это же был Трейми — такой подозрительный и далекий, почти из другого мира.

— Невозможно, — сказал он и стрельнул глазами на Анору, — как я могу говорить о тайном, если между нами нет доверия.

— Это приличия, а не отсутствие доверия.

— Приличия? В прошлый раз они вас не интересовали, что же изменилось?

На лице лорда появилась уже знакомая хищная улыбка. Нет, ему точно нравилось мое смятение. Я все-таки отстранилась, с ним и стоять-то рядом было трудно, а оставаться наедине хотелось еще меньше. Но он мог не доверять Аноре, мне она тоже не казалась надежной, пришлось махнуть рукой и отослать ее.

Взгляд Трейми вспыхнул — наверняка заметил нервозность движения. Его близость и владение ситуаций изводили так, что пришлось вцепилась в балюстраду.

— У вас разные глаза, — вкрадчиво сказал Трейми.

Я ушам не поверила и повернулась. Судя по ласковой улыбке, он действительно это сказал, и снова странно смотрел на меня, словно любуясь. Наши лица были близко и некстати вспомнилось, что это впервые. Только отец и братья позволяли себе подобное.

Неправильно — лишь это и удалось понять. Нельзя поддаваться, нужно ненавидеть лорда, он мог приложить руку к исчезновению Катрианы. Мог, но какой притягательной была его улыбка я вдруг поняла, что ему действительно с удовольствием смотреть на меня. Мелочь, однако сердце радостно затрепетало.

— Или это свет так падает? — пропел Трейми и взял меня за подбородок.

Вспомнилось ледяное касание принцессы. Я напряглась и приготовилась к чему-то плохому, но пальцы у лорда оказались теплыми и приятными.

— Свет, — он растягивал слова, — ваши глаза хочется сравнить с небом, но это слишком скучно, правда?

Вряд ли здесь требовался ответ, но мысли закрутились в голове. Мы уже долго стояли рядом, и эта улыбка… нужно отстраниться, но никак, интересовало только лицо напротив — почему оно так притягивало? Наверное, из-за глаз, они всегда казались живыми, хоть часто смущали. Только сейчас стали заметные тонкие линии морщинок на переносице и в рта. Они добавляли мужественности, как и чуть неаккуратная линия бровей.

— Что это?

Трейми опустил глаза, наверняка смотрел на крохотную впадинку в уголке губ. Я не успела ответить, только приоткрыла рот, когда он погладил ее пальцем. Внутри будто пружина распрямилась, ноги задвигались сами собой. Было трудно остановиться даже когда я вырвалась из его рук.

— Вы обещали рассказать о птицах!