Паучий заговор (СИ)

Появилась Анора с полотенцем в руках и потупленным взглядом. Я встала и приблизилась к столику, на котором стояла большая фарфоровая миска. Мардаред полила мне на руки из кувшина, хмуро наблюдая за искрящейся струей. Хоть она и не вызывала симпатии, стоило признать ее сильный характер. Не верилось, что такая могла переметнуться к врагу. Догадка, но Анора смущала больше; стоит надавить на нее, но сперва все продумать, иначе она захлопнется и ничего не скажет.

— Узнала что-нибудь? — шепнула я Мардаред. — Хоть что-то о тех дамах?

Она мотнула головой и слабо улыбнулась. Это напоминало попытку приободрить, но только показало наше бессилие. Лицо стало моим проклятьем, его мог узнать кто угодно.

Пока я умывалась, служанки достали панталоны и нижнюю рубашку. Слой за слоем они сковывали меня, словно паук в липкую паутину. За рубашкой следовало несколько нижних юбок для пышности — глупая дворцовая мода, к которой я так и не привыкла. Было неудобно держать их, поднимаясь по лестнице. Еще и нижнее платье из черного газа — красота не оправдывала мучения. На рукавах и груди красовался золотой узор, больше не требовалась, ведь только эти части показывались из-под верхнего платья из синего бархата.

Первое время мы с Катрианой смеялись над тем, что приходилось наряжаться каждый день. Пышные платья, дорогая ткань под ними, которую никто не видел — все это показывало статус, но выглядело нелепо. И когда я перестала обращать внимание? Чужое влияние не только вырвало нас из дома, оно пробралось и внутрь.

Мы с Анорой вышли из комнаты и направились к принцессе. Коридоры, повороты, лестницы — все было как в тумане. Куда ярче казался образ моих стражников в городе. Нужно придумать, как встретиться с ними и не делать из этого тайну, чтобы не вызывать подозрений.

К покоям принцессы вел просторный коридор, украшенный чередой узких знамен с единорогами. Пажи у двери знали меня и молча открыли. Дальше Анора не пойдет и вернется только к полуночи, когда принцесса отправится спать.

Ее покои напоминали дом для свиты. Спальни, гардеробные, коридоры, комнаты, стены закрывали гобелены с единорогами и символом самой принцессы — кошкой. Здесь не было простой мебели, только с резными ножками и вышивкой на обивке. В глазах рябило от божественного красного цвета и блеска хрустальных ваз. Все стояло идеально ровно, было вычищено… нет, хотелось найти грубое слово. Все было вылизано отвратительно тщательно и показывало, что королевская семья управляла даже пылью.

Хотелось бы увидеть спальню принцессы, вряд ли и там все было строго. Она одевалась с парой близких фрейлин, затем выходила в столовую к остальным. Когда я пришла, все уже собрались за длинным столом и как по команде взглянули на меня. Двенадцать пар глаз напомнили стену из штыков.

Опоздала? Нет, ее высочества не было. Платье? Прическа? Тянуло что-нибудь поправить. Или узнали о ночной прогулке в коридор?

В первое мгновение сердце едва не разорвалось, а потом стали заметны добрые улыбки. Нет, про коридор не знали, да и не пустили бы меня сюда после такого. Тогда в чем дело? Голос подрагивал, пока я отвечала на приветствия. Шаги грохотали на всю столовую, паж задвинул за мной стул с ужасным звуком, а дамы все смотрели и улыбались.

Спасаясь, я взглянула на тарелки, расставленные до невозможного идеально. Хлеб, сыр, мед, мисочки с ягодами и кувшины с молоком — даже еда выглядела неестественно, как на картинке. Лакированная поверхность стола сияла в лучах солнца, напоминая о кабинете регента. Пришлось до боли вытянуть спину, только бы не вздрогнуть.

— Леди Эвелиа, мы так рады вашему выздоровлению! — раздалось с другого конца стола.

Писклявый голосок принадлежал леди Гретель Леменкор, девице лет пятнадцати. Кажется, с ее круглого лица никогда не сходило выражение восторга.

— Мне вас очень не хватало!

В ее искренность почти верилось, но я сжала зубы, чтобы не ответить колкостью. Для леди Гретель было подвигом сказать подряд такие длинные фразы не о мужском поле. Браки, любовь, красивые придворные, глупые романы — я больше не могла слышать про это! Девица мечтала о замужестве, но ее семья обладала только амбициями. Ни связей, ни приданого для дочери — здесь ей не найти супруга, но леди Гретель этого не понимала. Если бы не дальнее родство с покойным мужем принцессы, ее бы никогда не пригласили ко двору.

— Мы так обрадовались, когда узнали про…

— Леди! — строго сказала дама рядом со мной.

— О чем узнали? — взвизгнула я.

Плевать на приличия — пусть отвечает! Наверняка меня видели вчера, что могло их так заинтересовать? Гретель только опустила голову и спрятала лицо в русых кудряшках, а дама рядом коснулась моей руки:

— Она лишь хотела сказать, что мы рады вас видеть.

Даму — леди Аливеру Сениро — мы называли «матушкой двора». Не самое знатное происхождение восполняли годы верной службы принцессе. Леди была ее главной фрейлиной и смотрелась, как элемент интерьера: всегда идеально одетая, ни один седой волосок не выбивался из прически, даже морщины на худом лице выглядели ровными.