Паучиха

Она легла спать, удобно разместившись на широком ложе, стараясь не думать, что еще днем тут проводились съемки, слишком напоминающие оргии. Конечно, белье она сменила, а то, которое лежало здесь днем, постирала. Эту процедуру она проводила каждый раз после съемок. Глядя в потолок, где отражалось ее лицо и руки, лежащие на одеяле — сама себе она напоминала красивую утопленницу — Ксана ощутила одиночество.

Слава больше у нее не ночевал, чтобы не навлекать подозрения. Во всяком случае, такими были его объяснения. Она же подозревала, что просто успела надоесть красивому сердцееду. Один раз на Крещатике она встретила его с красивой блондинкой высокого роста, худощавой, но с очень объемным бюстом. Девушка держала в наманикюренных пальчиках длинную алую розу, а в другой ручке — мороженное; вовсю улыбалась, глядя на красавца, как на солнышко ясное.

"Клон Вали!" — со злостью подумала Оксана тогда. Но, разумеется, ничего ему не сказала. И от мысли, что он все равно где-то проводит вечера и, может быть, ночи, а она сидит в одиночестве, как узник в одиночной камере, девушка готова была орать и рвать на себе, а еще лучше — на нем — волосы.

Девушка криво усмехнулась, глянула на ночник в виде большого розового сердечка, который мягко освещал комнату, не мешая сну, и попыталась отбросить неприятные ощущения. Иначе — она уже успела изучить свой сошедший с катушек организм — опять придется бежать за снотворным. А если все запасы закончились — в ближайшую круглосуточную аптеку.

"Вот в чем преимущество жизни в центре — всегда можно выйти ночью, и это безопасно. Ну, почти".

Ей невольно вспомнились ночные улицы центра: толпы проституток, пьяных мужиков, пусть даже в отличие от пьяных мужиков в других районах, одеты получше, и пьяные не от дешевой водки, а от дорогого коньяка… Их жаждущие глаза, приставучее поведение. Почему-то эти мужчины считали, что любая девушка, которая ночью окажется на улице — непременно проститутка. Они не стеснялись подходить к ней и называть цены: "Сто долларов". А когда она отказывала, долго приставать с идиотскими репликами, типа: "Девушка, так вы точно не работаете? А если сто пятьдесят долларов?" Попробуй докажи, что ты идешь в аптеку за снотворным! Ни за что не поверят! Скажешь, что видела летающую тарелку — поверят, а в это — нет.

В голову лезли подробности новых заказов, заказов, уже сделанных, и мысли о поиске новых моделей.

В общем, работа властно лезла в голову. Хоть прямо сейчас вставай и трудись на благо родного кошелька. Но Оксана с трудом поборола властно берущее за горло желание встать и усесться за компьютер. Не успела она справиться с потоком деловых идей, как в голову полезли видения Славика с очередной шлюхой. Она его на самом деле не понимала. По ее мнению, разгуливать с "клонами" собственной жены, имея оригинал, глупо. Все равно, что напрасно транжирить жизнь. Или искать речной жемчуг, если у тебя дома хранится черная жемчужина Борджиа. По мнению Ксаны, Валя была идеалом женской красоты, да и доброты тоже.

"Хотя она глупа — этого не отнимешь!" — с некоторым злорадством и удовлетворением решила девушка, уютно устраиваясь на подушке.

Воспоминания о красивом сектанте преследовали ее тоже, напоследок. Больше всего было обиды, причем, не на него конкретно, а на тех, кто его таким сделал.

"Возможно, мне и показалось, что он мой идеал… Но я ведь могла бы попробовать. У меня с ним мог бы получиться жаркий роман. Первый в моей жизни. Ведь Славика нельзя назвать моим парнем. Он ведь просто любовник. Друг. Соучастник".

Работу на их фирме он почти целиком возложил на ее хрупкие плечи, проверяя снимки на качество — с понтом дело, специалист. Также он выспрашивал точное количество клиентов, сделанных заказов, и, конечное же, полученных денег. Слава приходил внезапно и просто взламывал ее пароль, словно хакер. Оксану очень обижало, что он ей не доверяет. Она вовсе не думала скрывать от него доходы, которые делились ровно пополам. Но Славик был ей полезен тем, что составлял бухгалтерию для их подставной фирмы, которая, по документам для налоговиков и для милиции, конечно же, занималась не порнографией, а съемками рекламы. И зарабатывала очень немного. Оксана понимала, что сама бы не справилась. Дурачить налоговую для Славы оказалось довольно легко, что выдавало долгий опыт и математический склад ума. Со своими друзьями, стоящими за чертой закона, Слава знакомить ее не спешил. Да и со знакомыми СБУшниками — тоже. Да Оксана в принципе и не стремилась. Постепенно ей начинала нравиться ее работа. Она пристрастилась к фотографии и делала интересные снимки — исключительно для себя. В свободное от работы время.

Голое женское тело продолжало ее волновать. Оксана твердо поняла, что является скорее бисексуалкой, чем лесбиянкой. Во всяком случае, на улице она могла оглянуться вслед как красивой девушке, так и красивому парню.