Паук из Башни

— Мило сказано. Господин Бур, я изрядно наслышан о ваших трениях с Особой комиссией, и вы можете не убеждать меня в своей невиновности. Я знаю, что вы честный сын империи.

— Благодарю, тан верховный дознаватель, сейчас эти слова значат для меня чрезвычайно много.

Мужчина под пятьдесят, рост выше среднего, волосы, усы и бакенбарды с проседью, телосложение крепкое, плотное. Человек, всю жизнь упорно и тяжело работавший, наделенный, однако, не только силой, но и острым умом. Инженер-конструктор, изобретатель, строитель, экономист. Это далеко не все таланты Бура, с помощью которых он создал свою промышленную империю и поднялся на недостижимые для большинства вершины. А теперь все, что он создал, оказалось под угрозой, и даже у него нет сил, чтобы спасти это.

— Господа и таны, ближайший час я намерен потратить на то, чтобы открыть вам свой план. План, который должен быть приведен в исполнение этой же ночью, до рассвета, и чтобы это произошло, мне нужно лишь ваше добровольное содействие. Я знаю, что то, что вы услышите, может вас шокировать, оттолкнуть от меня в отвращении и презрении, но если меня не поддержите вы, Мескии придет конец. Итак, вот чего я от вас хочу…

Час не потребовался, я уложился в половину отведенного самому себе времени. Когда я наконец замолчал, следя за изменением эмоций моих гостей, первым не выдержал Морк. Он резко встал, отчего его стул повалился на пол, и развернулся к дверному проему.

— Меския превыше всего, Марцеллус.

Он замер, перья на его затылке встопорщились.

— Это ваши слова, мой друг, слова, под которыми я, можно сказать, подписался. И вы говорили их искренне, я знаю. Но моя готовность на все и ваша готовность на все, это в сущности разные величины. Поэтому есть Паук, который стоит вне морали и пользуется дурной репутацией, но он есть, потому что он нужен. Мне не привыкать к грязи, а вы, мой добрый честный друг, готовы испачкаться? Господин Шанкарди, у вас есть какие-то проблемы со своей частью плана?

— Никаких, — каркнул коракси, поглядывая на орла.

— Господин Бур?

Промышленник, словно забыв о нас, углубился в изучение списка, который я ему предоставил.

— Я смогу собрать все это. Без проблем. Но что до винтовок системы Шолагаэ, я могу предоставить куда более совершенные системы Брюджа…

— Никакой самодеятельности. Именно то, что я запросил, и ничего другого. Мундиры?

— Все указанные размеры есть на наших складах. Это необычный выбор, придется аннулировать заказ, который был направлен на Восток, и отдать его вам.

— Тан л’Мориа?

— Да, тан л’Калипса?

— Помимо моего личного участия, вы упомянули некий особый вклад. Что под этим подразумевается?

— Волосы.

— Что, простите?

— Ваши белые волосы. Я давно мечтал побрить вас наголо, просто ради забавы, но никогда не мог представить, что мне действительно придется склонять вас к подобному. Вы согласны? Я бы побрился сам, но, увы, цвет не тот.

— Это не вопрос. У вас есть бритва?

— Вам ее передадут в соседней комнате. Там уже есть зеркало. Итак, Морк?

Решение далось ему с большим трудом, и это понятно, ибо я принуждал авиака не только пойти против всего, что он отважно защищал, предать все, во что он свято верил, но и согласиться на весьма сомнительный с точки зрения простейшей человечности… или авиачности, поступок.

— Меския превыше всего. Но после я подаю в отставку.

— Я тоже, — кивнул я. — Уже решено. Таким образом я прошу вас приступить к подготовке. У вас ночь, а следующий день войдет в историю. Опоздание недопустимо.

Трое покинули Эммерфельт сразу, четвертый остался. Его присутствие рядом со мной требовалось вплоть до конца операции. Странно видеть лысого тэнкриса. Наш народ не теряет волос на голове и не растит волос на лице. Маскимум — высокие залысины и небольшие бачки, ничего более. Впрочем, у л’Калипса оказался правильный, можно даже сказать, красивый череп. Порой меня бесило, насколько безупречным мог быть этот тан.

— Все здесь. — Инчиваль передал мне пакет с волосами. — Теперь мы можем уйти?

— Идем. Тан л’Калипса, не отставайте.

— О, я рядом. Необычное ощущение, никогда не был безволосым.

— У вас будет время на ощупывание скальпа. А пока… Что вы делаете?

— Подержите, тан л’Файенфас.

Безупречный тан передал моему другу свою трость и цилиндр, после чего начал расстегивать пальто. Блеснули серебряные пуговицы, мягко засветилась безупречная белизна кителя. Мундир офицера дивизии «Равендорвфф».

— Предусмотрительность — это все для истинного тана.

— Полагаю, сабля, офицерский плащ и пикельхельм в вашем экипаже?

— Конечно! С собой я взял лишь револьвер и кинжал на всякий случай. Думаете, это излишне?

— Ничуть, но пока что вам кителем лучше не сверкать. Думаю, большинство горожан не отличат пехотинца от артиллериста, солдата колониальной армии от служащего регулярных войск, но в нынешнее время люди в форме и при оружии пугают старкрарцев, как призраки черного мора.

— Да, Император изнежил свой народ.