Паук из Башни

Один из переулков, соединяющий улицы Тюльпанов и Красного оникса. Восточные и юго-восточные окраины Императорских Садов не столь престижны, как остальные части. Совсем близко располагаются кампус КГМ и башня корпуса, одиноко темнеющая на фоне неба. В этой части района находятся учреждения, обслуживающие богачей, продуктовые рынки, самые дорогие и лучшие в Старкраре почтовые офисы и банковские отделения. Съемные апартаменты в высоченных шестиэтажных домах стоят приличных денег. И все же таких вот переулков даже в Императорских Садах уйма. Из какого именно с ним говорили, Гранди точно обозначить не смог. Воспользовавшись одним из казенных экипажей, я приказал везти на улицу Тюльпанов. Шанс найти нужное место, а там и какие-нибудь улики — это, конечно, несбыточная надежда, но что мне остается?

— Держи все под контролем, — велел я Себастине, отпуская экипаж.

— Я всегда держу все под контролем, хозяин.

— Как в тот раз, когда мне пришлось уворачиваться от пуль, прячась за бочками с тухлой сельдью?

— Простите за тот случай, хозяин. Больше подобного не повторится.

Я несправедлив к ней. В той заварушке она сдерживала сильного мага, чтобы он не превратил меня в труп, а мне всего лишь пришлось отстреливаться от парочки простых смертных с взрывными патронами. Вытянув из кармана жилетки часы, я приказал:

— Acsio lioite![2]

Направленный луч света из циферблата высветил узкий и грязный переулок. На стенах обрывки старых листовок и объявлений, на земле мусор и мутный неприятный на вид снег. Внезапное вторжение света в кромешную тьму вызвало шквал протестующего писка из ближайшей мусорной кучи.

— Себастина, поймай-ка мне парочку.

Горничная коршуном метнулась на добычу и, прежде чем ратлинги успели смыться, поймала две пары, по две дрыгающиеся серые тушки в каждой руке. Среди обычного писка прорывались требования вернуть честным гражданам свободу.

— Не помню, когда Император решил дать ратлингам гражданство, так что довольно. Представляться не буду, по вашим тупым мордам видно, что титулы и регалии вы цените ниже куска заплесневевшего хлеба. Отвечайте мне честно, и тогда, возможно, я вас отблагодарю.

— Чем? Чем? Чем? Чем?

— Большим кругом сыра и свиным окороком.

Острые мордочки с подвижными розовыми носами и длинными усами перестали шевелиться, черные глаза-бусинки остекленели, а передние лапы, так похожие на человеческие руки, вцепились друг в друга.

— Чего тан хочет? Чего? Чего тан хочет?

Ратлинги не самая лучшая компания для уважающего себя человека и тем более тана, дорожащего репутацией. Большинство жителей города не обращают на этих разумных зверей никакого внимания, а те, кто обращает, пытаются всячески истребить голохвостый народец, приравнивая его к обычным крысам. Мне же из-за специфики работы гнушаться нельзя никем.

— Мне нужен че… — И тут я понял, что даже примерно не знаю, представителя какой расы или вида из тех, что населяют столицу, я ищу. — Этой ночью по переулкам ходил некто, может, человек, может, тэнкрис, может, люпс, а может, и авиак. Кто-то. Вы везде бываете, везде ищете еду, многих видите.

— Ничего не видели! Ничего! Ничего! Никого не видели! Еды мало! Еды! Еды! Когда награда? Когда? Когда?

— Когда сделаете что-нибудь полезное. Прочь.

Горничная швырнула писклявый квартет подальше в темноту, а я вернулся к поискам. Мне пришлось облазать еще три переулка, чтобы совершенно ничего не найти. Послав всех в Темноту, я отправился домой.

Мой дом в пределах столицы располагается на улице Скрещенных мечей в районе под названием Тихий холм, или Олдорн на старой речи тэнкрисов. Это, конечно, не Императорские Сады, но для меня как раз. Дом стоит на углу восточной набережной, улица Скрещенных мечей одним концом упирается в мост, ведущий в Квартал Теней, а другим в площадь Дуэлянтов, на которой когда-то велись довольно-таки кровопролитные поединки между благородными господами или танами. Цены на жилье в Тихом холме были бы куда выше, если б часть его окон, в частности таких, как мои, не выходила на пресловутый Квартал Теней. Нельзя и пересчитать все городские легенды, в которых рассказывались жуткие истории о том памятном дне, случившемся больше трех веков назад, когда Темнота вырвалась в наш мир и голодные тени напали на столицу, вырезав половину городского населения.

Позднее зимнее утро, серое, спокойное и унылое, как раз такое, какое мне нравится. Старкрар еще не проснулся и не стряхнул со своей черно-серой шерсти остатки ночного инея, рабочие северо-восточных трущоб только-только собирались выйти из своих каменных домов-бараков, чтобы вновь толкнуть вперед мощь мескийской промышленности. Зима Старкрара серая, холодная, туманная и злая… Обожаю. Мы с Себастиной вошли в прихожую старого четырехэтажного дома.

— Желаете ли чаю, хозяин? Или согреться после прогулки по морозу?

— Кофе. Черный, чилонский и без сахара, ко мне в кабинет.