Паук из Башни

— Знаете, что меня сейчас тревожит, тан л’Калипса? Откуда малдизцы узнали, что их дражайшего представителя подвергают пыткам? Или они начали жечь себя лишь потому, что я его арестовал? Странно, очень странно. Идем, Себастина. Господа, все свободны, вы хорошо поработали сегодня.

Тем же днем я узнал, что пока продолжался допрос Зинкара, а Махтар Али сидел в соседней камере, Кожевенник средь бела дня убил троих горожан. Произошедшее имело последствия как от взрыва бомбы! Тела нашли почти сразу, весть разлетелась по всему Старкрару. Это дало начало массовой истерии, которую чуть позже подстегнули горящие заживо люди. Беспорядки удалось предотвратить благодаря быстрым и своевременным мерам, принятым Скоальт-Ярдом. Ош-зан-кай заняли все стратегически важные позиции, блокировали мосты через Эстру и ввели в юго-восточные районы отряды сдерживания. Морку хватило ума, чтобы дать подчиненным однозначный приказ — никакого насилия. К счастью для всех, после отмены всех рейсов парома единственным путем из Танда-Тлуна стала дорога через Пустой лес в Доки Зэфса. Люпсы закрыли оба моста на свой остров, дав людям понять, что потворствовать беспорядкам они не намерены. К тому моменту, как малдизцы оказались на мосту, соединяющем доки и Дно, их пыл изрядно поостыл, а отряды специального назначения самим своим видом не располагали к заигрыванию с судьбой. Говорят, из леса вышел один из оок, чтобы узнать, кто издает весь этот шум, и это положило конец малдизским беспорядкам. Пока. Однако не менее важным было то, что беспорядки происходили не только в Танда-Тлуне. Вспышки насилия и антиправительственных настроений были отмечены в Гари, Низинах, Черни и даже в Клоповнике, не так далеко от стен Черепа-На-Костях. Разошедшийся убийца всколыхнул волну страха, накрывшую неблагополучные районы, а их жители обвинили власть в неспособности исполнять свой долг. Марши недовольных удалось быстро разогнать, однако властители Старкрара получили тревожный сигнал. С этого дня они начали чувствовать неприятный жар, обдающий их задницы.

— Куда теперь, хозяин?

Я страшно проголодался, и руки мои налились свинцовой тяжестью от усталости, но об отдыхе не могло быть и речи. Инчиваль пропал из своего дома, а я, прежде чем искать его, должен был разделаться с Зинкара. Теперь осталось реализовать единственную догадку о том, где должен быть мой друг сейчас.

— Мы едем в Блакхолл, на перекресток Приблудной и Красного фонаря.

Юго-восток Блакхолла, увеселительные кварталы, в которых Император позволил ставить игорные дома и открывать прочие спорные с позиции морали увеселительные заведения. Такие, например, как «Розовый бутон», элитный бордель, занимающий эльмерианский палаццо семнадцатого века на перекрестке Приблудной и Красного фонаря. Мы вышли из кареты к глухим воротам, единственному входу за высокий забор. Запугав сторожа инсигнией, я прошел через небольшой внутренний парк к парадному входу. Двери заперты, что нестранно, поскольку днем «Розовый бутон» закрыт, его работницы отсыпаются.

— Мы закрыты! — послышался тонкий голосок из-за двери после моего стука.

— Ночная Стража! Открой дверь или я ее выломаю!

— Тан л’Мориа?

Дверь немедленно распахнулась.

— Зачем же так пугать, мой любезный тан! — возмутилась карлица, пропуская нас внутрь. — Достаточно было просто назваться!

— Веди к хозяйке, Инреш, да пошевеливайся!

Для нее мой тон словно удар кнута, ведь обычно я предельно вежлив со всеми девочками «Розового бутона», однако сейчас мне не до любезностей! Чувствую, что готов сорваться на ком угодно, лишь бы избавиться от тяжелого злого страха и гнева, который он порождает! Если я пришел зря, то у меня не останется ни единой зацепки, чтобы искать Инчиваля.

— Госпожа появится через минуту, — пропищала Инреш, со страхом глядя на Себастину. — Располагайтесь!

Я опустился в огромное мягкое кресло, снял очки, прикрыл веки и стал массировать глаза.

— Не желаете ли яичного ликера, хозяин?

— Нет.

— Вина?

— Нет.

— Коньяка?

— Я не хочу ничего. Просто стань рядом. Твое присутствие немного успокаивает меня.

Вдыхая запах пионов, благоухающих из напольной вазы, и слушая тиканье часов, я прождал хозяйку несколько минут, за которые немного успокоился. К счастью, она не любит испытывать мое терпение, хотя и знает, что ей я готов простить многое. Наконец вторая пара дверей открылась, и ко мне вошла она, тани с восхитительными синими волосами и благородным серебряным блеском очей. На ней дорогое платье с декольте, слишком открытым, чтобы считаться одеянием истинно благородной особы, но какое еще платье должна носить бордель-маман самого дорогого публичного дома в Старкраре?

Я поднялся ей навстречу.

— Просто скажи мне, он здесь?

— Он здесь, — ответила она. — И он жив.

Лишь после этого я смог вдохнуть полной грудью и прижать ее к себе.

— Я тосковала по тебе, Бри. А ты совсем не хотел навестить меня?

— В последнее время я был слишком занят тем, что носился по Старкрару и пытался разобраться в том безумии, что творится вокруг. Но довольно, мы еще успеем наговориться, Ким. Я хочу его видеть.