Паук на ниточке

Марго с гордо вздернутым подбородком прошагала внутрь помещения. Костя тоже исчез в непонятном направлении. Арине не доставляло никакого удовольствия видеть Вову, обнимающегося с неизвестными девицами, и она решила последовать примеру Марго. В соседнем помещении Арина заметила бассейн, наполненный пеной. В нем барахтались полуобнаженные девушки, чьи скромные ниточки на бедрах скрывали совсем немногое. Один из гостей, изрядно набравшийся парень, нырнул к легкомысленным нимфам, послышался нервный визг. Рядом стояли две абсолютно одинаковые, клонированные женщины неопределенного возраста: с длинными светлыми волосами с прямой челкой, с поднятыми скулами, надутыми губами и неестественно круглыми глазами. Еще их роднило стервозное выражение лица и излишняя худоба. Гладко выбритые мужчины с грустно-понимающими глазами что-то обсуждали между собой. Арина прошла дальше. В небольшом помещении, выполненном в восточном стиле, на разбросанных подушках отдыхал смутно-знакомый мужчина с подведенными глазами и накрашенными губами, рядом стоял кальян. Он на мгновение приоткрыл глаза с расширенными зрачками, попытавшись сфокусироваться на Арине, и, не удержавшись, свалился обратно на подушку. В воздухе разлился удушливо-пряный аромат.

Вечеринка была в разгаре, Арина бродила по комнатам, наблюдая за присутствующими гостями. Начинающая актриса, зазвездившаяся в одном сериале, была одета в трикотажный лазоревый сарафан, на плечи она накинула синюю павлово-посадскую косынку. Когда косынка съезжала, в вырезе на спине выглядывала широкая полоска бюстгальтера. Актриса много пила шампанского и громко смеялась. Несколько мужчин открыто смотрели на нее оценивающими взглядами. Звезда рангом покрупнее, чье обилие бриллиантов делало ее похожей на чешскую хрустальную люстру, кокетничала с обрюзгшим известным политиком. Она хлопала накладными ресницами и растягивала губы в лошадиной улыбке. К Арине подскочил бледный юноша и, вцепившись мертвой, как у бультерьера, хваткой в ее руку, начал пришепетывать:

– Девушка, я бы хотел… Можно я вас попрошу?

– Протягиваю к вам руки, чтобы не протянуть ноги? – съязвила Арина, пытаясь освободиться.

– Да. Девушка, я же видел. Вы ведь с Пауком приехали?

– Извините, я вас не понимаю.

В это время к парню подошли два крепко сколоченных охранника и оттащили его.

Арина вышла в столовую, залитую ярким, словно в операционной, светом. Стол ломился от обилия еды. Арина, чей ужин канул в желудке Владимира, решила не стесняться и перекусить бутербродами. Стоящая рядом девушка жадно набивала рот едой, воровато оглядываясь. Через полчаса в дамской комнате Арина увидала, как та вызывает у себя рвоту.

Арина нашла библиотеку. Библиотека была отражением мечты любого советского человека, привыкшего к книжному дефициту: стены, отделанные деревянными пластинами, высокие, под потолок полки из темного дерева, уставленные томами в одинаково синих обложках, большой камин. Она достала наугад книгу. Обложка оказалась безымянной, страницы книги были неразрезанными, к тому же без малейшего присутствия текста.

«Бутафория», – ей сделалось весело. Она села на кресло-качалку, стоявшее возле камина, достала из сумки лист бумаги и продолжила написание своего романа:

«Вечер прошел замечательно. Михаил выбрал один из известных ресторанов в центре города. Обслуживающий персонал вел себя безупречно, был подчеркнуто внимателен и всегда к месту. На столе горели свечи, озаряя лица посетителей мягким светом, Ринка заказала себе королевские креветки, тушеные в томатно-чесночном соусе с белым вином, Михаил ел ризотто с морепродуктами. Свидание удалось: Ринкин спутник искрил, был внимателен и не мелочен. Ринка чувствовала себя в ударе. Ей давно не встречался мужчина, с которым хотелось бы продолжения отношений. Всю обратную дорогу они целовались с Михаилом, как подростки, бурно переживающие пубертатный период».

Подошел Вова:

– А-а, вот вы где. А я обыскался.

– Вова, вы простите, но как-то не мое. Я здесь посторонняя.