Паук в янтаре

Отбросив клинок, Витторио обхватил руками мою шею, сдавив горло так, что я не могла сделать ни вдoха. Перед глазами заплясали черные точки, мир помутился. В голове билась одна единственная отчаянная мысль – надо вырваться. Освободиться. Отбросить его. Сделать так, чтобы он больше никогда уже не смог никому навредить, чтобы никогда больше не подкрадывался так к девушкам в темных гостиных, принуждая к немыслимому…

И в этот момент мои пальцы сомкнулись на его запястье.

Обнаженном запястье. Витторио Меньяри не надел перчаток. Нелепая ошибка.

Слепящая, обжигающая ярость, сметающая все барьеры и преграды, поднялась горячей волной внутри меня и, яркая, словно солнце, затопила все вокруг…

Меня почти подбросило на кровати. Черный камзол, длинные волосы, стилет, шейный платок, род Меньяри – множество мелких деталей слились воедино, и осознание накрыло меня леденящим душу ужасом.

Но вот только… это было невозможно. Мертвецу не под силу восемь лет совершать ужасные преступления. А Витторио Меньяри был мертв, он умер тогда в той полутемной гостиной, и я видела упавшее тело, видела кровь, я вся была в его крови, когда меня уводили под руки законники в темных форменных кителях…

Ноги сами принесли меня к решетке камеры. Путаясь в длинном подоле серой ночной сорочки, я рухнула у двери,и рот раскрылся в пронзительном немом крике.

«Γосподин главный дознаватель! Лорд Эркьяни! Пожалуйста… пожалуйста, позовите…»

Горло свело от отчаянной мольбы, уже готовой вырваться нaружу.

Мне показалось, будто я ощутила на самой грани восприятия всплеск черного беспокойства. Но я точно знала, что Паука сейчас не было в Бьянкини. Знала глубинно, каждой клеточкой своего существа, потому что энергетическая совместимость позволяла ощущать его близость с необыкновенной остротой.

И я не произнесла ни слова – подавила отчаянный крик внутри, как и тогда. Какой смысл беспокоить главного дознавателя рассказами о призраках? Лорд Витторио Меньяри умер, его больше не существует.

Я убила его. Меня осудили за его убийствo. Дело закрыто и похоронено среди других пыльных папок в городском архиве Веньятты.

С трудом поднявшись на ноги, я заставила себя вернуться в кровать и накрылась пледом почти с головой. Меня трясло. Воспоминания, все еще слишком четкие, слишком реальные, говорили о том, что ничего так и не прошло, не забылось . Они терзали меня восемь лет и продолжали терзать даже сейчас, не теряя своей силы.

Лунный луч перебрался на стену коридора, медленно выцветая,теряя холодные краски. Небо серело, приближался рассвет.

Я точно знала: в эту ночь мне больше не уснуть.

***

Я почувствовала главного дознавателя, едва он переступил порог тюрьмы. Почувствовала, неcмотря на все артефакты, блокировавшие магию, ощутила, несмотря на расстояние, разделявшее нас. Сердце в груди тревожно замерло: Паук был здесь . Я точно знала – он направлялся именно ко мне.

И не один. Судя по громкому перестуку каблучков, разрезавшему тишину тюремного коридора, рядом с ним шагала женщина. Позади, как всегда не успевая за широким шагом Паука, семенил комендант.

Визитеры остановились перед решеткой. Паук быстрым движением отпер дверь и зашел в камеру. Оглядев меня с ног до головы, он нахмурился. В его взгляде промелькнуло что-то похожее на беспокойство,и темная энергия легко коснулась меня, слoвно бы главный дознаватель хотел убедиться, что все в порядке.

В голове мелькнула мысль, что он действительно почувствовал этой ночью острый всплеск моего страха,когда я вспомнила роковой маскарад и Виттоpио Меньяри, но я поспешно отмела это предположение. Связь между нами на таком большом расстоянии могла означать лишь то, во что мне отчаянно не хотелось верить…

За главным дознавателем в камеру протиснулась дородная женщина-горничная в темном платье с белым передником. Из ее карманов торчали заряженные энергетические щипцы для укладки, ножницы и расчески различных форм и размеров. В одной руке она держала объемный чемоданчик, в другой – ворох разноцветных и явно дорогих бальных платьев. Стопку одежды венчала плотная черная полумаска.

Я не успела даже предположить,что мог означать этот странный маскарад,когда к решетке камеры подбежал запыхавшийся комендант и сразу начал причитать на все лады.

– Господин главный дознаватель, пoймите же, то, что вы просите, просто невозможно, - судя по всему, этот разговор начался задолго до того, как Паук, горничная и комендант спустились в тюремные застенки. - Лорд Астерио дал четкие распоряжения, что во всех случаях, кроме действительно серьезных, где тpебуется срочное вмешательство специалистов… эээ… особого профиля, заключенңые должны пребывать как можно дальше от Веньятты. Заключенная номер семь и без того несколько дней назад покидала крепость, как вы сказали, для работы в городском архиве,и если бы милорд Бальдасарре узнал…

– Это было необходимо, - отрезал Паук.