Пауки в банке

– Скоро будут. Это неважно. Важно то, что вы здесь и сейчас здесь будет происходить супер-шоу.

В зале погас свет. На середину выехал стол с мигающей иллюминацией по периметру. На столе переливалась всеми цветами радуги пирамида из спагетти, а вокруг сияли разноцветными фонариками крабики, креветки, устрицы и осьминожки. Вдруг блестящие ниточки спагетти стали быстро взмывать под потолок. Девушка, стоящая за столом, начала жонглировать ими, как заправский циркач. Вскоре под потолком летало бесчисленное множество сверкающих спагетти и присоединившихся к ним морепродуктов. Не могу сказать, что зрелище было завораживающим, но необычным оно точно было. Если честно, главный вопрос, который меня волновал, – как светодиоды прикреплены к спагетти и как потом всё это есть.

Включился свет, девушка с отстранённым лицом подала нам спагетти, только что летавшие под потолком. Что-то в лице девушки-поварихи показалось мне смутно знакомым: светлые волосы, карие глаза, небольшой шрам на носу.

– Ифигения, давайте быстрее пробуйте, – нетерпеливо сказал Рудольф, который сам уже начал уминать свою порцию. – Остывшее блюдо не настолько вкусно. Вместе с паром исчезает положительная энергия еды.

Я сначала внимательно изучила поданные мне спагетти. Никаких следов светодиодов или других светящихся приспособлений не было. Наверное, спагетти, подаваемые гостям, не участвовали в шоу.

– Ну как вам Mediterranean Astra? Правда, восхитительно. А какое послевкусие! Как будто побывал в Средиземноморье.

На мой взгляд, макароны, как макароны, а морепродукты мне вообще было сложно оценить, ибо я не большой любитель всяких морских обитателей. Дабы соблюсти приличия и не огорчать восторженного Рудольфа вслух я сказала совершенно иное:

– Да, согласна. Очень вкусно, а какой восхитительный аромат! Где вы нашли такого замечательно повара? Кстати, как её зовут? – как бы невзначай поинтересовалась я.

– Её никак не зовут. Она просто Повар, с большой буквы. Это один из основных принципов тантрической кухни, которую она исповедует. Необходимо полностью раствориться в блюдах, которые готовишь. А как это сделать? Только посредством полной потери собственной личности.

– Странно как-то. Как же вы с ней общаетесь? Как зовёте?

– А мы и не общаемся. Она полностью погружена в думы о еде. Её совершенно не беспокоит окружающий мир. Если хотите, она на самом деле и не живёт среди нас. То есть физически она здесь, но сознание её там, где приготовляемая ею пища. Если она готовит морепродукты, значит, мысленно она в Средиземном море или Атлантическом океане.

– Всё равно не понятно. Если мысленно она не с нами, как она решает обычные бытовые задачи? Ходит в магазин? Покупает одежду?

– А она этого ничего не делает. Мы всё делаем за неё. Её предназначение – творить пищу.

– Как же она раньше жила? До того, как попала к вам? Неужели, она всю жизнь жила только приготовлением пищи?

– А до того, как Лера попала к нам, она не знала о своём мистическом таланте. Он открылся у неё только здесь.

Я отметила оговорку Рудольфа, что девушку зовут Лера, и тут же вспомнила, кого она мне напоминает. Она похоже на Валерию, пропавшую сестру Алексея Борькина, фотографию которой показывала мне Антонина Ивановна. Тот же едва заметный шрам, те же губы, те же глаза. То же удивительное умение готовить, о котором упоминала Антонина Ивановна. Только на фотографии на меня смотрела весёлая девушка, а здесь ходил человек, больше похожий на зомби. Нужно срочно узнать, та ли эта Лера и как она здесь очутилась.

***

Поздним вечером, когда уже стемнело, я пошла бродить по территории в поисках корпуса, в котором обитал обслуживающий персонал. Корпус оказался в самой глубине леса, вдалеке от дороги. Он был полуразрушен, с разбитыми окнами и выбитой входной дверью. Если бы не горевшие в некоторых комнатах на втором этаже едва различимые ночники, я бы никогда и не догадалась, что в корпусе кто-то жил. Я вошла в здание и сразу направилась на второй этаж. С лестницы я попала в длинный коридор, по одну сторону которого были расположены шумонепроницаемые двери, как у меня в номере, а по другую – пустые ниши, в которых когда-то размещались агитационные материалы для отдыхавших здесь пионеров.

Мне повезло: на каждой двери висела табличка с именем, и имя Валерия фигурировало на первой же двери. Я постучалась, но за дверью никто не откликнулся. Я потянула за ручку, дверь беззвучно открылась и я вошла внутрь. В комнате ярко горела лампа, свет которой был направлен на кровать, где с закрытыми глазами лежала Лера. Свет был направлен прямо на её лицо. Я подошла к кровати и хотела отвести яркий свет от лица, когда кто-то подскочил ко мне со спины, схватил за руку и зашипел:

– Не сметь.

Этот некто начал выворачивать мне руку, но не на того напал. Не зря я три года отходила на карате. Мышечная память подсказала, как высвободиться из захвата и продолжить нападением: я провела чёткий удар в солнечное сплетение. У моего противника сбилось дыхание, и он скрючился. Я кинулась в сторону двери, когда он прохрипел: