Паутина

Мы вошли на мощённые красным камнем улицы Тосквандоля и направились ни много ни мало к замку самого герцога. Было очевидно, что наёмники Удо ещё не успели здесь побывать, а это означало, что мы могли рассчитывать на настоящий королевский приём. К тому же, как выяснилось, главой этого города был герцог Янош фон Эйбен — любимый кузен принца, ближайший его друг.

Навстречу нам ехала небольшая карета. Хмурый извозчик уныло погонял лошадей своим хлыстом. Кирилл сделал знак рукой, и карета остановилась. Макс залез к извозчику, мы все сели внутрь, и карета, развернувшись, поехала в сторону замка. Фиона и Кэт мирно дремали, а я не могла оторвать глаз от просыпающегося города. Мы с Кириллом смотрели в одно окно, и он, гордый за то, что такой воистину сказочный город является частью его королевства, комментировал происходящее на улицах.

— Тосквандоль — вторая столица, если можно так сказать. Отсюда, кстати говоря, начинается главная дорога, ведущая в Саурваль с востока. По размерам он только ему и уступает. Мы с Яном очень любили тут проезжать, когда были совсем детьми. Наши матери — родные сёстры. Он был так горд, когда смог управлять этим городом. До моего отъезда почти каждый месяц звал в гости, показывал, что сделал нового. Видишь большое здание с колоннами? Это — суд. Раньше все вопросы решал герцог, но после того, как он закончил у вас юридический факультет МГУ, решил ввести здесь настоящую судебно следственную систему, — Кирилл даже не обратил внимание на то, как я удивилась, прослышав про МГУ. — Теперь всё думает, как помочь судьям разгрести повалившие жалобы. Жителям показалось крайне занимательным судится. Представляешь, даже если твой петух нечаянно разбудил твоего соседа — сосед имеет право жаловаться и требовать компенсации за моральный ущерб.

— Да уж, — потянула я. — А что там насчёт твоего брата и МГУ?

— А что насчёт МГУ? — не понял Кирилл. — Ян старше меня на два года, мне двадцать три, ему — двадцать пять. Вот он и поехал учиться раньше… Смотри, смотри! Это — лавка антиквариата. Тут я нашёл волшебное зеркало, которое может показывать всё, что захочешь. Малюсенькое такое, меньше пудреницы.

— Оно ещё у тебя?

— Нет, — принц пожал плечами. — Я его подарил. Точнее, его у меня выиграл… один человек. Хотя по правде это был Ян.

— Принц играет в азартные игры? — сделала страшные глаза я. — Разве позволяет королевский этикет?!

— Мы играли с Яном в карты… — как мальчишка, замялся принц. — А вон там, прямо, видишь? — он указал на розовый особняк за стеной из кустов и постучал по крыше кареты; мы остановились. — Фиона, — затряс её принц. Фиона, проснись же!

Фиона протёрла глаза и улыбнулась, глядя в окно. Она открыла дверь и вбежала в розовые ворота. В самом доме она пробыла не дольше пяти минут, а потом, счастливая, вернулась и постучала в дверцу кареты. Кирилл открыл, и она забралась к нам:

— Мои родители приглашают вас к нам в дом, милорд. Вас всех, — она посмотрела на меня самым выжидающим взглядом.

— Так это твой дом, — наконец догадалась я. Фиона кивнула.

— Пойдёмте, миледи. Они так хотят с вами познакомиться. Прошу вас.

— Иди, если хочешь, — произнёс Кирилл. — Я пришлю за вами Макса, а сам я должен непременно показаться Яну, а то будет невежливо.

Я недолго поломалась, но любопытство взяло своё. Мне очень хотелось познакомиться с родителями Фионы. Она говорила, что она потомственный телохранитель, правда, очень молодой. Хотелось посмотреть на кого-то более опытного. Я кивнула и вслед за Фионой вышла из кареты. Извозчик ударил хлыстом мостовую, и кони унесли принца с ребятами прочь.

Мы прошли по мощённой плитами дорожке к распахнутой двери. Там стояла женщина лет сорока с чёрными, как у Фионы, волосами и сложенными на груди руками. Она ласково улыбалась, глядя на нас. Фиона резвой поступью взбежала по деревянным ступеням и обняла мать:

— Мама, знакомься, это миледи Елена. Миледи, разрешите вам представить, моя матушка — графиня Клаудия Эдельвейс.

— Очень приятно, — я сделала неумелый реверанс.

— Проходите, прошу вас, — графиня Эдельвейс проводила меня в дом. — Я так рада вас видеть. Когда Фиона сказала, что отправляется с принцем в ваш мир, я так испугалась, а вот теперь вижу, что ничего страшного нет. Расскажете нам что-нибудь за чаем, миледи? — спросила она, проходя в холл. Прямо напротив двери была огромная лестница, уходящая налево. На полу лежал красивый ковёр, справа в дверном проёме виднелась гостиная со столом и камином. Дверь слева была закрыта, но, как только мы подошли к лестнице, она отворилась, и нам навстречу вышел мужчина в бардовом домашнем халате лет сорока пяти. Весь седой, как лунь, он опирался на замысловатую трость и медленно шагал в направлении холла. Остановившись рядом с нами, он поглядел на мать Фионы невидящими глазами.

— Клаудия, кто-то пришёл? Я слышал, дверь открылась.