Паутина

— Раздумываешь, трогал ли я тебя этой ночью, пока ты спала? Нет. Не трогал. Я не люблю трупы — я люблю орущих и дергающихся сучек. Да и поверь — это совершенно не имеет никакого значения. Одевайся. За тобой приехали.

Все. Он мог больше ничего не говорить. Или наоборот — он мог говорить все что угодно, но, когда я услышала это "за тобой приехали", я перестала что-либо соображать. Я поняла, кто. Сразу поняла по взгляду проклятого азиата, по его презрительной ухмылке и, да, по страху в его глазах. Я видела его там, на самом дне. Легкая тень ужаса, которую мог вызвать в этом монстре только другой монстр. Слишком похожий на него самого, но более сильный и опасный. И этим монстром мог быть только мой муж… либо мой брат. А скорее всего они оба и вместе. И я не могла в это поверить. Боялась, что разочаруюсь и сойду с ума, если это не так. От одной мысли, что Макс здесь, где-то рядом, совсем близко, мне становилось больно дышать, и я словно летела в пропасть на огромной скорости, так быстро, что свистело в ушах и ломило все тело.

Я натянула через голову свитер, не обращая внимания на боль в израненной спине. Какая к черту боль, если Максим здесь? Моя анестезия, моя сила, моя стена. Все перестало иметь значение. Даже то, что Бакит смотрел, как я одеваюсь. Мне стало наплевать на его присутствие. Ведь за мной приехали. А значит — ему недолго осталось. Совсем не долго. Когда я буду в безопасном месте, он пожалеет о каждой секунде, которую я провела здесь, о каждом ударе, о каждом слове, что сказал мне. Ему отомстят за меня, и так жестоко отомстят, что он будет мечтать о смерти. Мой муж умеет быть лютым извергом, если кто-то его сильно разозлит…

Когда я лихорадочно застегивала змейку на сапогах, то вдруг, приподняв голову, увидела, как азиат улыбается, он буквально излучал какое-то ненормальное удовольствие… Даже страх испарился из взгляда его узких глаз, пристально меня разглядывающих, как будто впервые увидел.

От сомнений стиснуло горло… А что, если это не Макс приехал? Что, если этот ублюдок что-то задумал? Какое-то низкое издевательство? Он способен на любую подлость. Я не должна рано радоваться. Должна быть готова ко всему.

— Торопишься, птичка, ручки дрожат? Я бы на твоем месте так не торопился.

Не спросишь, кто за тобой приехал или настолько уверена в нем? М-м-м? Знаешь кто здесь, да?

Я выпрямилась и, все так же тяжело дыша, посмотрела Бакиту прямо в глаза:

— Знаю. Я могу сомневаться в ком угодно, но только не в нем. И тебе не советую.

Но улыбка с его лица не исчезла, несмотря на угрозу, и мне стало не по себе.

— Правильно, птичка, не сомневайся. Идем, хватит прихорашиваться, ты и так у нас красивая.

Опустил взгляд к моей шее и снова посмотрел в лицо, ухмыляясь, а я вспомнила, как эта мразь засасывала мою кожу и лизала мой подбородок, когда я висела на веревках и мечтала сдохнуть раньше, чем он меня испачкает своими прикосновениями еще больше.

— Может, останешься? Я бы повоевал за тебя со Зверем… А? Не хочешь дать нам шанс, девочка? Нам же было так хорошо вместе.

— У тебя он есть, этот шанс. Шанс прямо сейчас бежать так далеко, чтобы Зверь никогда не смог тебя найти.

— Кто знает… может, тебе стоило бы бежать так же далеко. Счастливой дороги, птичка. Я надеюсь, ты не пожалеешь, что выбрала не меня.

— Да пошел ты. Начинай молиться, Бакит. С той минуты, когда моей жизни не будет угрожать опасность — твоя упадет в цене ниже плинтуса.

— Ты тоже молись, девочка… кто сказал, что твоя жизнь с этой минуты стоит дороже моей? Только, возможно, ты меняешь один ад на другой…

— Не льсти себе. Это не ад. Здесь у тебя. Это так, грязный притон и больной извращенец во главе него.

— Конечно, не ад… Ад у тебя только начинается. Бакит всегда знает, что говорит. Я приготовил для тебя много сюрпризов… но получишь ты их не от меня, а от того, в ком ты так уверена. Запомни, сучка, в этой жизни нельзя быть уверенной ни в ком. Даже в своем отражении.

Сказал вполне серьезно, чуть прищурившись.

— Мне жаль тебя.

И меня передернуло от мрачного предчувствия, что эта тварь все же что-то задумала.

— Себя пожалей. Недолго тебе осталось.

Он не пошел за мной следом, меня вывели его молчаливые псы, подхватив под руки с обеих сторон. А мне хотелось броситься, сломя голову, вперед, а внутри клокотал пожар, безумие, бешеный восторг. Я снова забыла о проклятом Баките, я предвкушала свободу и встречу с Максимом. Я ее буквально видела перед глазами в мельчайших деталях.