Паутина

– Да, назовут цену. Что тебя смущает? Это же религия, такой же бизнес, как и любой другой.

– Ясно. И когда мы будем говорить?

– Сегодня вечером. Рядом с моим домом есть небольшой ресторанчик, в восемь там назначена встреча. Пока отдохнете с дороги. Не суетись, парень. Ты в Европе, здесь ничего не делается наспех. Хохол, так вот, насчет того, чтобы купить тут дом. Здесь до сих пор можно найти особняк с видом на море, который будет стоить дешевле, чем такая же халупа где-нибудь в Лазаревской. Вопрос с гражданством решаемый, у меня тут есть ходы в администрацию Берлускони и…

Дом у Карлито оказался небольшой. Одноэтажный, с полуподземным гаражом и участком в три сотки, на котором едва поместился бассейн, стоявший без воды, но с мусором.

– Фильтр забился, – пояснил Карлито. – Все времени нет мастера вызвать.

Судя по мусору, бассейн не работал года два или три.

Вида на море не было. Окна выходили на небольшую улочку, а с другой стороны на забор соседей, обросший какими-то вьющимися растениями.

Внутри дом оказался уютнее, чем снаружи. Позже Ник понял почему: там бывала домработница, которая поддерживала порядок.

– Ты тут надолго вообще? – спросил Хохол. – На родину не тянет?

Услышав про родину, Карлито нахмурился.

– Ты знаешь, почему я из России свалил? – спросил он.

– Ну… ты по скайпу вроде говорил, у тебя какие-то терки были с банкирами, – вспомнил Хохол. – Если я правильно понял.

– Терки… ну да, терки. – невесело усмехнулся Карлито. – Можно сказать и так. Мы под Ростовом элеватор строили, финансировал стройку один московский банк. Объект построили, все отлично, а когда сдача была, приехал от москвичей представитель банка. Я его сразу узнал. Представляешь, эта тварь в девяносто четвертом в Чечне меня в плену держала. В яме. А теперь он зам председателя инвестиционной комиссии банка. И весь банк ихний – это тот самый сброд, который в первую чеченскую наших похищал и выкуп требовал. На те деньги, что они тогда получили, теперь банк сделали, в Москве. Землю скупают под Воронежем, под Орлом, Кубань подгребают… колхозы, совхозы, сотни гектаров полей… Еще платят проституткам-правозащитникам, чтобы те им задницы вылизывали… Короче, не выдержал я. Понял, что или эту тварь надо валить, или самому… валить.

– И ты решил сам? – догадался Хохол.

Карлито тяжело вздохнул.

– Ну… я же не ты… в смысле, я не наемник. Я в первую чеченскую в стройбате служил, мы туда приехали сразу после войны, чтобы город отстраивать… я и стрелять-то толком не умею. В общем, да, решил сам свалить. Поначалу сложно было, пару лет пришлось в пекарне поработать, а тут пекарни – это адовый труд по ночам, каждый день, без выходных. Потом, наши когда стали сюда подтягиваться, появились темы, в общем, сейчас все в поряде. Только вот тварь ту из банка никак забыть не могу. Иной раз так и хочется бросить все, вернуться в Россию, найти его и…

Карлито замолчал, махнул рукой, вроде как с отчаяния.

– А что за банк-то был? – вроде как равнодушно поинтересовался Хохол.

Карлито назвал банк, и Хохол важно кивнул.

– Пробью у наших, – сказал он, не став, впрочем, уточнять, про каких «наших» шла речь. – Зло безнаказанным не останется, братан.

Карлито оживился.

– Если накажешь их… ну, хотя бы этого гада… Хохол, ты же знаешь, я в долгу не останусь. Мне просто надо знать, что эта гадина… ну ты понимаешь.

– Конечно, понимаю. Порешаем, ты меня знаешь. Слушай, у тебя пожевать есть что-нибудь? И расскажи, а лучше покажи, как тут с пойлом.

Наскоро перекусили бутербродами с сыром и колбасой, после чего Карлито и Хохол отправились дегустировать содержимое бара.

Ник расположился на диване перед телевизором. Пролистав пультом с десяток каналов и не найдя русскоязычного, незаметно для себя Ник задремал.

Проснулся около девяти от громкого разговора. Спорили два человека – Карлито и какой-то черноволосый мужчина лет сорока, явный итальянец, с перепаханным лицом, похожий на колоритного Денни Трехо.

Громко спорили, на смеси итальянского и английского языков. Причем «Денни Трехо» не скрывал своего агрессивного настроения.

Хохол наблюдал за ними, устроившись в кресле с бокалом чего-то многослойного и разноцветного. Он не очень понимал, о чем речь, и просто слушал, не вступая в беседу.

Когда Ник подал первые признаки просыпания, оба спорщика замолчали, уставились на него. Потом Карлито повернулся к Хохлу и сказал:

– В общем, так, Хохол. Надо ехать.

– Там все будет чисто? – спросил Хохол, рассматривая второго, итальянца, сквозь стекло бокала. – Проблем не будет?

– Хохол, это серьезные люди. Если бы нам хотели создать проблемы, они бы у нас уже были. Это очень могущественная организация. Это тебе, блин, не какая-нибудь «Армада». Если и есть в этом мире какая-то сила, равная масонам, то это те люди, с которыми мы сейчас должны…

– Костян, ты мне не вешай, йопт, – угрюмо пробубнил Хохол. – Я тебе задал простой вопрос, постарайся ответить на него как можно короче. Проблем не будет?

– Нет, – твердо ответил Карлито.

Мнение Ника, судя по всему, тут никого не интересовало.

– Далеко ехать? – спросил Хохол.