Паутина. Книга 3

— Погоди, я ещё не всё сказал. Есть ещё один вариант — искривление пространства. Если пространство искривляется, то появляется гравитация. И если ты искривляешь пространство слишком сильно, то можешь пострадать сама. Можешь даже создать чёрную дыру, хотя я не уверен, что это возможно с нашими силами.

— И что тогда будет? — загорелась любопытством Ленка. — Земля туда втянется и всё погибнет?

— Вряд ли. Искусственная чёрная дыра, у которой внутри отсутствует вещество, мгновенно развеется. Но наверняка возникнет гравитационный удар, что-то вроде ударной волны, который, скорее всего, убьёт всё живое в окрестности. Хотя это зависит от размера дыры… считать надо.

— А как искривлять пространство?

— Да если б я знал, Лен. Как-то можно, я полагаю. Ты о работе с пространством знаешь гораздо больше меня.

— Надо тренироваться, — со вздохом заключила она. — Я буду осторожна, Кени, обещаю.

* * *

С князем я довольно неожиданно столкнулся в княжеской канцелярии, когда в очередной раз заехал для подписания очередной партии бумаг по передаче нам четвёртого механического. Не сказать, что у нас в княжестве так уж сильно развита бюрократия, но передача активов такого размера всегда огромная морока. Особенно в том случае, когда происходит не просто передача, а приватизация государственного имущества. Для этого требуется и одобрение Совета Лучших Граждан, и виза Дворянского Совета — всё это по большей части просто формальности, но побегать с бумажками пришлось, причём бегать пришлось именно мне. Попробуй послать в Совет Лучших какого-нибудь счетовода, да пусть даже Киру — воспримут как оскорбление. Так что мне привелось живо вспомнить ощущения простого гражданина, которого гоняют с какими-то пустыми бумажками из кабинета в кабинет.

Сегодня я убил четыре часа в департаменте имущественного надзора, где оформлял отказ от обязанностей временного управляющего имуществом в связи с выходом объекта имущественного управления из собственности княжества. Отчёт управляющего, результаты аудита, согласование изменений в балансовой стоимости актива — словом, выходил оттуда я полностью вымотанным, и столкнувшись с князем лицом к лицу, даже не сразу сообразил должным образом его поприветствовать.

— А, вот и Арди, — недовольно сказал князь, не отвечая на приветствие. — Зайди ко мне через полчаса.

Вот так несколько неожиданно я и оказался сегодня в Ярославовых Палатах. Не то чтобы совсем неожиданно — ясно было, что разговор с князем состоится, но я надеялся оттянуть его как можно дальше, чтобы всё это слегка вытеснилось новыми событиями, и князь хоть чуть-чуть успокоился. Похоже, что он если и успокоился, то совсем немного.

Князь не стал ходить кругами, а сурово спросил прямо в лоб:

— Мою информацию зачем Грекам передал? Я тебе для чего её сообщил?

— Прости, княже, — повинился я. — Правильней было бы, конечно, мне самому людей Воислава наказать, но захотелось и Воиславу пакость сделать. Не удержался.

Князь настолько удивился, что не нашёлся, что сказать, и просто молча смотрел на меня.

— Я понимаю, что не мне враждовать с князьями, — продолжал я. — Но и спускать такое тоже было неправильным. Я считаю, что Воислав должен за это как-то заплатить. Прости, княже, что не посоветовался с тобой, а сам начал действовать.

Князь хмуро смотрел на меня. Выглядел совершенно невозмутимо, но в эмоциях у него царила растерянность. Похоже, я полностью поломал ему план разговора, и сейчас он просто не понимал, как строить разговор дальше.

— Было бы больше толку, если бы ты взял их живыми, и они открыто во всём признались, — наконец заметил он.

— А Воислав сказал бы, что он тут ни при чём, — хмыкнул я. — И ему поверили бы, потому что это было бы слово князя против слова какого-то мутного вольника. Самое большое, решили бы, что это была самодеятельность исполнителя. Очень может быть, что даже Греки ему бы поверили. Все же знают, на чьей я стороне — кто мне бы поверил, тех и убеждать не надо. А кто с Воиславом связан, те меня и слушать не стали бы.

Князь меня внимательно слушал, и настроение у него понемногу менялось — во всяком случае, раздражение из эмоций постепенно уходило.

— Да и вообще толку от этого было бы немного, — продолжал я. — Когда похитили Киру Заяц — сильно это репутацию Воислава подкосило? Чтобы всерьёз подорвать репутацию князя, одного-двух таких случаев совершенно недостаточно. Это так, всего лишь кирпичик в стену, не более.

— А сейчас просто пшик в результате получился, — указал князь. — Греки ничего не узнали, и выходит, что Воислав вообще никаким боком не замешан.

— Наоборот, княже, всё очень удачно получилось. Было бы хуже, если бы Греки объявили, что Остромира убили по приказу Воислава. Ну то есть, получилось бы тоже неплохо, потому что Грекам многие бы поверили, но сейчас вышло гораздо лучше.

— Да чем лучше-то? — не выдержал князь.