Паутина любви... (СИ)

– Так, все! – хлопнула в ладоши организатор. – Милана, ты идешь первой, – сказала она мне и вложила в руки букет, от которого меня затошнило. Я кивнула и встала на свое место. Было ощущение, что я иду на эшафот. Да, это неправильно. Но это не моя жизнь, не мои решения. Решать должны только папа и Анжела. Музыка заиграла, а я не могла улыбаться. Но заставила себя, вышло, наверное, ужасно, но было плевать. Прекрасный день, замечательный, только погода была не согласна. Тучи над свадебным шатром сгустились, обещая грозу не только на небе, но и в моей жизни. Должна была заметить. Должна, но не придала значения. И теперь под звуки арфы я иду по проходу, цепляясь за букет, который выбирала сама. А внутри горечь и печаль, сердце болело, стонало и извивалось внутри. Не видела ничего: ни украшенного убранства, ни цветов вокруг, ни опускающихся сверху нитей с камнями, ни счастливого отца, ни регистратора брака, ничего. Одна пустота. Встав на свое место, повернулась и смотрела на папу. А он не замечал никого, кроме своей невесты. Не готова была повернуться и наблюдать за Антонам, который вел ее. Я была прикована к человеку, который разрушил столько жизней. Ненавидела, готова была разорвать, уничтожить и сама сорвать свадьбу.

 – Доченька, все хорошо? – спросила мама, и я моргнула.

 – Да, – сухо ответила я.

– Ты бледная, и тебя немного шатает, – описала она мой вид.

 – Не знаешь почему? – язвительно спросила я и передернула плечами. Антон подвел Анжелу к отцу и даже не посмотрел на него, а, обогнув, встал рядом со мной. Кто-то шикнул, но, видно, Антон показал, что сейчас взорвется, и нас оставили. Анжела удивленно обернулась, и я кивнула ей, протягивая руку для ее букета. Она нервно улыбнулась и передала мне его.

– Не могу смотреть на это, – прошептал Антон.

– Знаю, потерпи, это их решение. А потом… потом сам расскажешь ей все, – попросила его, и он обнял меня за талию, прижимая к себе, как броню. Да, со стороны мы выглядели как влюбленные, которые не готовы расставаться даже на минуту, но все было не так. Он держался за меня, чтобы помнить о своем обещании, чтобы не сорваться, я ощущала это по его быстрому дыханию и силе, с которой он обнимал меня. Терпеть. Улыбаться и терпеть.

– Пусть те, кто против этого брака, скажут сейчас или молчат вечно, – произнес регистратор, а я затаила дыхание. Тишина, казалось, начала потрескивать, как и еще немного мои ребра. Но ждала, надеялась, верила.

 – Милана, – простонал Антон. Судорожно вздохнула и, передвинув один букет на локоть, сжала его руку.

– Я рядом, здесь, с тобой. А это…  – не знала, что сказать, и только облизала пересохшие от волнения губы.

– Я знаю. Знаю, малышка. Только не плачь. – Ощутила поцелуй в волосы, но расслабиться не смогла. Это оказалась самая худшая свадьба в мире, это был мой ад. Такого нервного потрясения я не испытывала за всю свою жизнь. И боялась, что откажет сердце или разум. На долю секунды перед глазами появились черные точки, и я покачнулась. Сильная рука прижала меня к себе, а вторая помогла не рухнуть на пол. – Дыши, Милана, дыши. Я тоже тут, я ничего не скажу. Обещал тебе, обещал,  – прошептал Антон, но это не помогло. Голова закружилась сильнее, возможно, воздуха не хватало от силы, с которой он держал, возможно, просто больше не могла терпеть.

– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, – сквозь туман я услышала слова и громкие аплодисменты. Начала крутить головой, чтобы хоть как-то прийти в чувство. Воздуха стало не хватать. Ноги задрожали, холодный пот выступил на лбу. Меня подхватили на руки, из рук пропали букеты.

– Милан, только не отключайся, – громко сказал Антон.

 – Все хорошо, – пыталась убедить себя или его, уже не понимала.

– Ни хрена подобного. Все хуже, чем могло быть, – яростно прошипел он, а я закрыла устало глаза и положила голову на его плечо. Антон донес меня до нашей спальни и осторожно положил в постель. Стало легче, но в голове до сих пор шумело, и я не могла открыть глаза. – Я принесу воды, отдохни. А потом соберем вещи, чтобы навсегда отказаться от прошлого. Уедем. – Это были его последние слова, перед тем как хлопнула дверь. Больше не хотела сдерживаться, разревелась. Обнимала подушку и прижимала ноги к груди, предпочитая позу эмбриона. Почему? Чтобы чувствовать себя защищенной, но не удалось. Одна. Не смогла отпустить боль, не смогла справиться.

– Доченька, – на постель села мама, и я вздрогнула, открыв глаза. – Что произошло? Я видела, как тебе было плохо, а затем Антон просто унес тебя оттуда. Все списали это на нервы,  – продолжила мама, а я села на постели.

– Он все знает, – проплакала я.

– Что? – в ужасе прошептала мама.

– Да! Все! Он знает про отца, знает про все, буквально все! Кто ему рассказал? Я врала ему, чтобы только не вышла бойня тут. Он готов был разорвать папу, готов был убить его! А я  соврала! Обманула его снова! – закричала я, сжимая кулаки.

– Не может быть, не верю, – в панике произнесла она. – А что он знает точно?