Паутина лунного света, 2009

– Это не собака, – повторила Женечка. – Это самый настоящий волк, точнее – волчица. Джала носится с ней как с писаной торбой, даже спит в одной комнате.

– При таком муже, – Анна выразительно посмотрела в сторону резвящихся полуголых девушек в бассейне, – общество волка и впрямь предпочтительнее.

Анна призналась себе, что почувствовала облегчение. Происхождение напугавшего ее ночного воя стало проясняться. Она в душе порадовалась, что воздержалась от рискованной вылазки. Повстречать в темноте бегающего на свободе волка, хотя бы и ручного, приключение слишком экстремальное даже для нее.

– Если серьезно, то Джала с огнем играет. Волк – хищник, и приручить его нельзя. Рано или поздно он все равно сорвется, – сказала Анна негромко, словно разговаривая про себя.

– Кто бы сомневался! Но жена Пивной бочки определенно со странностями. Мы все боимся этой твари, как огня, – поежилась Женечка. – Видела бы ты ее глаза!

– Чьи? Джалы?

– Господь с тобой! Джала и мухи не обидит. Забитая, пугливая… Само собой, я имею в виду глаза волчицы. Желтые, неподвижные, бррр… А зубы!.. Как я понимаю Красную Шапочку!

– А как относится муж к такому странному увлечению жены?

– Никак. Ему плевать, лишь бы она не мешала ему жить в свое удовольствие. Животиной занимается только она, не отпускает от себя ни на шаг. Правда, время от времени по ночам волчицу выпускают во двор вместо охраны. Кстати, настоящие охранники в такие дни и носа из своей будки не высовывают. Так что не вздумай разгуливать по двору после двенадцати.

Анна усмехнулась, припомнив, что как раз это и собиралась сделать совсем недавно.

– Послушай, ты сказала, что Джала со странностями. Откуда она вообще взялась? – спросила Анна.

– Она из богатеньких, к тому же нездешняя. То ли турчанка, то ли еврейка. Восточная, короче, женщина. Поэтому и забитая. Говорят, что Пивная бочка привез ее из-за границы несколько лет назад, как экзотическую игрушку. Только, по-моему, брешут. Никакая она не иностранка – по-русски болтает похлеще нас с тобой. Чучмечка – это да, ее черномазую физиономию никакой пудрой не замажешь. Да только чурок разных и в наших краях – немерено. Постеснялся Гиршман признаться, что раскопал свое сокровище в каком-нибудь ауле, вот и наплел про заграницу. Смешно, правда? Заграничная чурка – экзотика, а наша чурка – чуркой и помрет. Одно правда – папашка у Джалы из богатеньких. Сначала Гиршман баловал ее сверх меры, потом надоело. Она же как китайский болванчик – только молчит и башкой кивает. Скукотища смертная! Любой мужик на второй день вздернется. Но он ее не обижал, если не считать того, что одно время гулял во все стороны, нисколько не стесняясь. Джалу вообще не замечал, как будто ее и нет. Правда, один раз пришлось ему поволноваться. Полгода назад примерно. Это когда ее похитить собирались.

– Ты что, серьезно?

– Естественно. Кто такими вещами шутить будет? У него ж конкурентов немерено – вот и подсуетились, решили надавить на него через супружницу. Правда, я никаких подробностей не знаю, но после того случая он к ней приставил охранников, она без них даже пописать сходить не может. А уж как сын родился – тем более. Мне кажется, и волчицу поэтому терпят в доме. Джала или с ней, или с охранником тусуется. Или в своей комнате под замком.

Анна с трудом переварила полученную информацию.

– Не знала, что у Гиршмана есть ребенок, – пробормотала она.

– Есть. Сашенькой зовут. Полгодика всего, хорошенький, как картинка. Джала, когда на нее напали, была на восьмом месяце. Родила раньше срока, но малыша выходили.

– Подожди, ты же говорила, что Джала впускает зверюгу в свою спальню! Как же тогда ребенок?!

– Ну ты отстала от жизни, подруга! Да она видит сына только когда захочется, а хочется ей, скажу по секрету, нечасто. Остальное время с ним нянька хороводится, а кормят смесями всякими. Джала заявила, что у нее пропало молоко. Врет. Я точно знаю, что она титьки полотенцем перетягивала.

– И откуда ты все знаешь? – подивилась Аня. – Сквозь стены, что ли, видишь?

– Так говорила уже, подруга у меня полгода здесь провела. Захоти она подзаработать, журналисты озолотили бы ее за некоторые подробности. Подружка шибко любопытная и совсем-совсем не дура. Ей бы следователем в налоговой полиции поработать годик-другой – проблема налогов в нашей стране отпала бы сама собой.

– Ну, это надо совсем мозгов не иметь, чтобы заниматься разоблачением Пивной бочки. Она гонорар не то что потратить, получить не успеет, как Гиршман из нее душу вытрясет.

– Вот поэтому она и помалкивает. Только мне как близкой подруге рассказала.

Женька лениво перекатилась со спины на живот и растянулась на траве, как красивая сытая кошка.

– Я одну вещь поняла… – сообщила она, глубокомысленно наморщив лобик, и Анна сообразила, что сейчас последует что-нибудь экстраординарное, поэтому с интересом уставилась на Женьку. – Замуж надо выходить только в том случае, если у мужика денег – выше головы. Вот!