Паутина лжи

– Нет, Стефан, как-то не сходится… Все-таки не все. Ну я, со мной все понятно. Ты… Ты разрываешься между семьей и Микаэлой, тут тоже все понятно. Но Юлька-то не врет! Она действительно хорошая жена, любит детей и меня, живет только семьей… Ей-то это все за что? А? Ей за что такое наказание, я тебя спрашиваю?

Стефан пожал плечами, он не знал, что ответить.

– Такая судьба… – пробормотал он.

Что ж, на судьбу всегда списать проще всего.

Сашка только рукой махнул. Опрокинул в себя остатки коньяка и, увидев, что бутылка опустела, подозвал официанта.

И снова молчание. Стефан пил, стараясь не отставать от Саши. Он надеялся, что спиртное снимет напряжение, поможет поймать нужную волну, подскажет правильные слова… Но слова все не приходили. И напряжение не исчезало, наоборот, казалось, что обстановка за столом становится все более гнетущей. Наверное, дело было в том, что, разговаривая с другом, слушая его рассказ о постигшем их семью несчастье, Стефан невольно примерял ситуацию на себя. Против своей воли он то и дело представлял себя на месте Сашки, и от этих мыслей становилось так дурно, что даже мутило. Нет, только не это! Не дай бог! Он бы точно сошел с ума от горя, если бы его сын… Сашино положение, при всем его ужасе, все-таки еще не критично – у них уже есть две дочки… А у Стефана нет детей, и если вдруг что случится, Лиза вряд ли решится на ребенка второй раз… О господи, лишь бы у него, у Стефана, все прошло хорошо, лишь бы беда обошла его стороной… Конечно, очень стыдно думать о таких вещах, когда у твоего лучшего друга случилось несчастье. Но так уж устроен человек – существо эгоистичное по своей природе. Что бы ни происходило вокруг, он прежде всего беспокоится о себе…

Когда зазвонил мобильный Стефана, Саша уже уронил голову на сложенные на столе руки, уткнувшись в них лицом, и даже не прореагировал на мелодичное пиликанье. А Стефан торопливо схватил трубку. Звонила теща.

– Зятек, ну что ж это такое? – закудахтала Галина, не давая ему вставить слова. – Мы тебе весь вечер звоним, а ты все недоступен и недоступен!

Это показалось Стефану странным, он был уверен, что с телефоном у него все в порядке. Хотя и правда сегодня за вечер почему-то не было никаких звонков… Или все-таки были, но он уже забыл об этом, будучи полностью поглощен Сашиным несчастьем? Соображал он уже с некоторым трудом, отуманенное коньяком сознание давно потеряло ясность и четкость. А теща тем временем продолжала верещать:

– Пришлось нам самим в клинику ехать! Столько денег отдали за такси, просто ужас, просто ужас!

– Куда ехать? Зачем? – не понимал Стефан.

– Да в клинику, я ж тебе говорю! В эту самую Бело, Бели… Тьфу ты пропасть! В Белосону. Лизаньку я туда отвезла!

– Ничего не понимаю! Зачем? Что ей там делать вечером?

– Как что? Известно что – рожать, дурачок! Схватки у нее начались!

– То есть как это? – До него не сразу дошел смысл услышанного. – Еще же рано… Должно было быть в июле…

– Ну вот так, – хмыкнула в трубку Галина. – Должно – в июле, а началось в мае. В жизни, зятек, всякое бывает.

– О боже!

Потрясенный Стефан, не в силах усидеть на месте от волнения, вскочил и забегал с телефоном по залу.

– Что с Лизой? Как она сейчас? Почему вы не позвонили мне раньше? – почти кричал он в трубку.

– Да я же тебе говорю – недоступен ты был! С шести часов мы тебе звонили, и я, и Лизанька… Пока собирались да пока ехали – все тебе трезвонили…

– Вы не ответили, что с Лизой?! Где она?

– Да где ж ей быть? В клинике, рожает.

– Вот черт! Я еду туда! Немедленно!

Впрочем, немедленно поехать не получилось – нужно было сначала позаботиться о пьяном Саше. Друг уже плохо соображал, где находится, и Стефану пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить его ехать домой, усадить в такси и условиться с водителем, что тот доставит пассажира в целости и сохранности именно туда, куда надо.

– У него несчастье, сын сегодня умер, совсем крошечный, – объяснял Стефан всем невольным свидетелям. И люди отнеслись к ситуации с пониманием. Будь рядом Лиза, она обязательно сравнила бы швейцарцев и русских – вот, мол, какие в Европе все добрые и отзывчивые, а в России народ озлобленный, и никому ни до кого дела нет. Не то что помочь тем, кто попал в беду, у русских снега зимой – и то не допросишься. Однако Стефан такой позиции не придерживался. С его точки зрения русские были не менее доброй и сердечной нацией, чем кто-либо, – просто в Европе жизнь не в пример счастливее и благополучнее. Когда не надо постоянно справляться с собственными проблемами, то гораздо больше возможностей решать чужие.

Итак, такси увезло Сашу в сторону дома, где он снял квартиру на время пребывания семьи в Лугано. Стефан сел в другое такси – он хоть и чувствовал себя абсолютно протрезвевшим после звонка Галины, но понимал, что браться за руль, когда в животе плещется такое количество спиртного, ни в коем случае нельзя.