Паутина лжи (СИ)

Я вижу, как её лицо превращается в страшную гримасу, она вдруг срывается с места, подлетает к нам, бьётся в решётку.

Нам приходится отступить на шаг для безопасности.

– Выпустите меня! Уроды! Твари! Это всё ты виновата! – впивается в меня безумным взглядом, хватается за прутья и трясёт их, проверяя на прочность.

– Галя, успокойся, – прошу я. – Мы хотим тебе помочь.

– Помочь? Мне? – орёт она. – Себе помоги! Тебе Машка нужна была? А нет больше Машки! – начинает она смеяться, как безумная, а меня тут же захлёстывает приступ паники.

– Что ты с ней сделала? – подлетаю к решётке.

И тут же понимаю, что это моя ошибка, но поздно. Всё происходит в секунду. Галя резко хватает меня за волосы, и приставляет к моему горлу кусок острого как бритва стекла…

Дан дёргается в мою сторону, но Галя вдавливает осколок так, что шею обжигает острая боль и тёплая струйка начинает скользить по коже.

– Назад! Или я сейчас её вскрою! – шипит Галина.

– Тихо, Галя, остановись, – выставляет вперёд руки Дан, показывая, что безоружен.

А я смотрю в его глаза и вижу в них неподдельный ужас. Но он берёт себя в руки, и начинает нелёгкий диалог.

– Галь, не нервничай, скажи, что ты хочешь?

– Дверь открыли, быстро! – рявкает она.

– Хорошо. Сейчас. Только сначала скажи, для чего? Куда ты пойдёшь? Домой? Там тебя никто не ждёт.

– Что? Как это? – тушуется Галя. В голосе её слышен страх.

– Вот так. Николая там нет, он сейчас в полиции. Его задержали за употребление и распространение наркотиков, организацию притона.

– Это ты всё, да? Ты, мент поганый!

– Галь, не нервничай. Всё ещё можно исправить. Я могу сделать так, что твоего парня отпустят уже сегодня, если ты не будешь делать глупостей.

– А если ты меня кинешь? Звони прямо сейчас, чтобы я слышала.

– Хорошо.

Дан достаёт телефон, набирает чей-то номер.

– Стас, привет, – говорит в трубку. – Как там вчерашний задержанный?

Слушает, кивает.

– Ломает его уже, понятно. А по бумагам что? Не оформлял ещё? Это хорошо. Не торопись. А можешь дать ему трубку? Тут жена его поговорить хочет.

Протягивает телефон.

– Галя, возьми.

Галя бросает взгляд на Дана, и, видимо, понимает, чтобы взять телефон, ей придётся отпустить меня.

– На громкую ставь! – требует она в итоге, ещё крепче перехватывая меня за волосы.

Через пару минут посторонних шумов в трубке раздаётся невнятный голос мужчины:

– Галька, ты что ль?

– Коль, Колечка, тебя правда закрыли?

– Всё из-за тебя, дуры, говорил я тебе не связываться. Чёрт, я же тут сдохну…, – стонет он.

– Коль, – голос Гали начинает дрожать, а стекло уже не вдавливается в меня с такой силой, – Коль, они тебе ничего не сделают, ты потерпи.

Ещё я вижу, как Дан подходит всё ближе.

– Этот мент тебя отпустит, я обещаю…

– Галька… мне так плохо…, – начинает вдруг жутко стонать в трубку парень.

Галя вздрагивает, и в этот момент Дан бросается вперёд, зажимает её запястье со стеклом, выворачивая её руку, а меня отталкивает от решётки.

– А-а-а! – орёт Галя не своим голосом, пытаясь вырваться. – Ненавижу! Ненавижу, как я вас всех ненавижу!

– Рот закрыла, – гаркает Дан. – Ребёнок где?

– Не скажу-у-у! – визжит Галя. – Хочешь, грохни меня, но я не скажу-у-у!

– Дура безмозглая! – отталкивает её от себя назад в палату, захлопывает тяжёлую дверь. – Иваныч, пусть до вечера посидит, ломать начнёт, посмотрим, как она заговорит.

Врач кивает, в палате слышно, что Галина снова буйствует, продолжает выкрикивать проклятия в наш адрес.

А меня трясёт. Я еле стою от пережитого стресса.

– Дан, – всхлипываю я, – она же соврала про Машеньку?

– Тихо, Юль, успокойся. Пойдём, – ведёт меня по коридору.

– Что делать? Надо же что-то делать? Может, малышка у матери Галины? Я знаю адрес.

– Я его тоже знаю, и сегодня там уже были по моей просьбе наши ребята. В квартире никого нет, и ребёнка там соседи не видели.

– Боже, не могла же она её…, – прикрываю рот, чтобы не начать рыдать.

– Нет, Юля, не думай о плохом. Мы найдём её. Галя сама расскажет, нужно немного подождать.

Мы заходим в кабинет, который перед нами открывает врач. Дан усаживает меня на кушетку.

– Дай, посмотрю, – приподнимает мой подбородок, рассматривая порез на шее.

– Ничего страшного, Дан, – пытаюсь увернуться.

– Ага, сантиметр бы влево и было бы не так весело, – хмуро произносит врач, протягивая Дану стерильные салфетки.

– Юль, – встряхивает меня слегка Дан, – ты понимаешь что…

– Не надо, Дань, – останавливаю его.

Я и так по его глазам вижу всё, что он хочет сказать. Знаю, испугался за меня. Снова.

– Я постараюсь больше не делать глупостей.

Дан только устало прикрывает глаза.

– В такой момент очень опасно разговаривать с такими пациентами, – объясняет врач. – Конечно, мы бы её успокоили укольчиком, но вы же просили беседу.

– Никаких ей укольчиков! Пока не скажет, куда ребёнка дела эта тварина, – зло цедит Дан.

Вытирает запёкшуюся кровь с моей шеи, обрабатывает антисептиком порез, я морщусь.

– Потерпи, – сжимает мою руку.

– Прости меня за неосторожность, – нахожу его взгляд.

– Юль, дело не в “прости”, а в том, что ты слишком эмоционально реагируешь. И мешаешь. Не обижайся, но дальше я сам, хорошо?

– Но…