Паутина смерти

Майкл Морли Паутина смерти

Тот, кто борется с чудовищами, должен следить за собой, чтобы самому не обратиться в чудовище.

Фридрих Ницше

Пролог

Джорджтаун, Южная Каролина

30 июня, суббота

21.00

Жаркий день уступил место прохладному вечеру. Костры барбекю выплевывали искры, по берегам извилистой Блэк-Ривер разносился смех.

Вдали от веселья понурый незнакомец бродил по городскому кладбищу Джорджтауна в поисках могилы близкого ему человека. Он добирался сюда несколько дней и был совершенно измотан физически и душевно.

В руках — букет цветов, ее любимых нильских лилий. Там, где они когда-то впервые встретились, в местном парке, миллионы таких же. С тех пор нильская лилия приобрела для них обоих особое значение.

Имена на теснящих друг друга надгробиях стары, как сама Америка. Местные жители хоронили здесь умерших с середины шестнадцатого века, со времен первых испанских поселенцев.

Могила, которую он искал, не отличалась великолепием: не было ни высокого памятника, ни богато украшенного фамильного надгробия. Известность пришла к покойной только после смерти, когда изуродованное молодое тело, раздутое и полуразложившееся, всплыло на Ниссовом болоте, рукаве Блэк-Ривер, которая раньше была каналом торгового колониализма и главным водным путем плантаторов Южной Каролины.

Наконец незнакомец нашел могилу. Простой черный мрамор, приобретенный на средства, собранные для нужд бедняков, по нему золотыми буквами имя — Сара Элизабет Карни. Но он звал ее иначе. Для него она всегда была Малышкой. А он для нее — Пауком. Ей только исполнилось двадцать два. Она расцветала, словно те самые нильские лилии, начиная осознавать свою красоту, роняя семена надежд.

Паук вырвал сорняки, проросшие сквозь гравий на могиле, и положил крупные цветы к надгробию. Ровно двадцать лет назад в этот самый день он встретил ее…

Малышка была особенной.

Самой первой.

Первой, кого он похитил.

Первой, кого убил.

Часть I 1 июля, воскресенье

Глава 1

Сан-Квирико, Д'Орча, Тоскана

02.30

Очнувшись от кошмарного сна, Джек Кинг сел в кровати, часто дыша, не понимая, где он. Инстинктивно потянулся за пистолетом. Только вот пистолета не оказалось. Его изъяли более трех лет назад при увольнении из ФБР, где Джек работал профайлером — специалистом по психологическому профилю преступников.

— С тобой все нормально? — пробормотала, просыпаясь, его жена Нэнси. Она привыкла, что в последнее время Джека почти каждую ночь мучают кошмары.

Нет, совсем не нормально. Но неписаное семейное правило — не жаловаться — заставило Джека заверить жену, что все в порядке. Кошмары были жестокими, кровавыми, правдоподобными, привычными и настолько яркими, что каждую ночь Джек с трудом убеждал себя, что это всего лишь дурной сон.

— Ничего, спи, — сказал он, опуская ноги со своей стороны кровати и наклоняясь к открытому окну спальни. — Спи, не беспокойся.

Тяжелая тосканская ночь благоухала лавандой, полынью и шиповником, растущими в саду под окном.

Нэнси мягко похлопала мужа по спине. Так она всегда успокаивала их трехлетнего сынишку.

— Господи, Джек, ты опять вспотел! Точно все нормально?

— Да, не переживай. Постарайся заснуть. Я, наверное, приму душ и что-нибудь выпью.

Вдруг Джек — шесть футов два дюйма роста и двести фунтов веса — отряхнулся, словно большая собака, только что вылезшая из воды. Нэнси в страхе отпрянула. Кошмары мужа пугали ее так же, как и его самого. Она не помнила, когда в последний раз нормально спала всю ночь.

— Милый, чем скорее ты проконсультируешься с врачом, тем лучше… Для нас обоих.

Больная тема. Эмоциональное выгорание на работе, после которого пришлось уволиться, постоянные кошмары… А Джек все отрицал, что ему нужна помощь. Правда, на днях Нэнси наконец уговорила его сходить к врачу.

— Я в душ, — сказал Джек, отстраняясь.

Сердце снова бешено заколотилось. Раньше такое случалось только во время тренировок в академии в Квонтико или безумными ночами с Нэнси, когда они вели себя как молодожены. Сколько времени утекло с тех пор! Непонятно, как угасла страсть и притупилось желание. Нет, любовь не исчезла. Но бесконечные ночные кошмары вогнали в депрессию. А Квонтико… Что ж, Квонтико — законченная глава жизни.

Они переехали в Тоскану сразу после увольнения Джека — Нэнси настояла. Честно признаться, она надеялась, что вскоре все вернется на круги своя. Но теперь, оглядываясь назад, понимала, насколько наивной была. С кем только не случаются нервные срывы! Но Джек дошел до предела.

Натянув белую хрустящую простыню до самого подбородка — привычка, оставшаяся с детства, — Нэнси легла на спину и уставилась в темноту. В подобные минуты она часто вспоминала тот роковой день в Нью-Йорке, когда ей позвонил напарник Джека — Хью Баумгард. На работе Хью и Джека ничто не могло разлучить. Не будь Хью мужчиной, Нэнси подумала бы, что у них служебный роман.