Паутина Света. Книга 1

Змея лежала, уставившись в потолок. Жизнь — сложная штука, и нет-нет, да и поставит перед тобой такой выбор, что лучше вообще не выбирать. Один раз за неё всё решил страх. Второй раз была ненависть, и трупы врагов оказались вморожены в лёд на дне горного озера… Третий раз — было отчаяние, и только вмешательство Пожирателя Трупов заставило её включиться в битву духов против духов… одних разумных духов против других. И вот, неожиданно, она получила «четвёртый раз». И от кого? От трёх детей, один из которых потомок Амакава (умом она это понимала, но не чувствуя в детёныше ни капли силы экзорциста, сердцем так и не смогла принять), вторая — ущербная ветвь Якоин… которая без всякой магии «вскрыла» её природу, и третья — обычная девочка… с Благословением в волосах.

Мизучи проклинала своё недобитое никакими свалившимися на неё испытаниями любопытство: ну зачем, зачем она решила выяснить что-то дополнительно про странного паренька, встретившегося ей в заповеднике. Тоже мне, «шпион». Сама себя подговорила сходить и проверить, ясное дело, что шпионы полиции из отдела борьбы с проявлениями и сектами пошлют боевую группу, человека три-пять, которые и разведают, и выбьют всех, кого разведают. А почему не боялся Юто… потому что привык к духам, привык, как к своим друзьям, он действительно не видит разницы… и потому, что мог убить её в один удар. Просто один поглотитель магии. Связать всю ману своей странной силой, которая не магия, в теле из воды — и змея попалась. Вода растечётся и она просто умрёт, даже не заметив этого, может, правда, успеет переместиться… а может — и нет. Те перемещения возле оврага… они имели смысл. Юто готовился бить на поражение, но она не напала, и он тут же успокоился. Наивный ребёнок… сумевший заманить старую циничную Мизучи в свой дом, откуда даже не выбраться, если только не открыть дверь или окно… что мучительно хотелось сделать. Бежать, бежать оттуда, где тебя отогрели! Бежать, где опасность неизвестно с какой стороны. Бежать, бежать, судорожно перебирая ногами, оттуда, где три пары детских ручонок уже надломали твою судьбу… и завтра обязательно доломают.

Невозможно! Стать неотличимой от человека? А вот и возможно. Только нужен маг-не маг, экзорцист, вышедший из клана добровольно (ну пусть он формально не выходил — за него родители сделали). Экзорцист мечтающий о мире, не о славе.

Проклятие! Она проговорила с Юто на тему нового мира минут десять, и не нашла нестыковок Такое впечатление, что он думал над этой проблемой всё время со смерти родителей… очень, очень странной смерти. Юто — как она. Юто — как отражение её в воде. Полная противоположность… и шанс, нелепый, немыслимый шанс на надежду! Наверно, её сознание отвердело и засохло за столько времени, немыслимое дело, аякаси, аспект воды, демон, Богиня Рек, она не смогла мыслить широко, как один пацан. Даже недо-якоин была под впечатлением… явно не её работа.

Завтра Юто — Мизучи не нравилось называть клановую фамилию — пообещал изготовить для неё комплект амулетов, полностью перекрывающих ауру. Завтра она сможет взглянуть на жизнь людей изнутри, по настоящему, а не как на картинку в книжке с иллюстрациями.

Мизучи тихонько застонала и вцепилась пальцами в края футона. Не убегать, только не убегать, мать твою! Семью убитую… Только не просрать единственный хрупкий шанс, что смерть их в итоге не останется просто эпизодом в бесконечной войне. До рассвета оставалось ещё три часа.

Иногда разум людей порождает таких чудовищ, что все подкроватные монстры бегут, не оглядываясь и теряя заначенные вторые носки!..

Интерлюдия 11 Дом Кузаки, постель Ринко Кузаки, 6.40 утра, воскресенье

…а сон разума вызывает панический страх даже у чудовищ людского разума.

Конечно, Ринко, притащив усталую подругу с Дня Рождения Юки, получила разрешение оставить её дома. В отличии от полупустого дома Амакава, у Кузаки все комнаты были распределены. А потом — футон на пол, и спите, девочки, в одной комнате. Кто же знал, что короткостриженная ещё и лунатизмом страдает? Хорошо, что не ночным энурезом!

Короче говоря, на момент пробуждения Ринко обнаружила лежащей себя почти поперёк кровати, а на себе — ноги Хироэ в выданной из запасов Кузаки-младшей пижаме. Головой Канаме умудрилась во сне лечь в обратную от подушек сторону. Поверх этой конструкции из тел более-менее ровно лежало ринкино одеяло, и довершал композицию Ранмару, кот семьи Кузаки, отъевшийся щекастый полуторагодовой кошак. Естественно, котик выбрал место геометрического пересечения девчачьих тел, утяжеляя ещё немного и так не из ваты сделанные ноги Хироэ. А сама Хироэ жизнерадостно… храпела!