Паутина Света. Книга 3

— Ух ты, крутняяяяк! А теперь больше кислорода в смесь!

…

— Смотри, смотри, оно жёлтое, а не синее, и как веретено!

…

— Пожалуй, хватит на сегодня, — сопротивление, на которое я замкнул цепь, расплавилось. Дорогущий цифровой вольтметр, который, вроде бы, используют электрики при работе с ЛЭП, так же «радовал» погасшими индикаторами и дымом из всех щелей. Хорошо, что эта штука на аккумуляторах, даже не хочу думать, что случилось бы с розеткой, даже при условии, что тут на каждой свой автомат-предохранитель.

— Ну Ю-уууто-кун! Я только во вкус вошла, — асбестовые рукавицы с честью справлялись с защитой нежных рук девушки от ожогов. Надо будет потом спросить, где они их купили и заказать таких же. — Интересно же!

— Уже восемь вечера, отдыхать тоже когда-то надо, — отмахнулся я от Хонды, которая отвлеклась от установки, продолжая, впрочем, касаться раскалённой проволоки индуктивности одной рукой. — И вам ещё переть свои покупки в школу. Она, конечно, на ночь не закрывается,[22] но всё равно — надо ещё придумать, как обработать результаты… и чем их дальше снимать. Мы-то ничего «такого» не чувствуем, а ты, к сожалению, свои ощущения в цифры превратить не можешь.

— Зато я всё запоминаю!

— «Всё» запомнить не получится, слишком много параметров… и что ты сейчас делаешь?!

— Ой… — Хонда резко отняла руку от катушки, между витков которой начал пробиваться странный синий свет. — Ой!

«Освобожденное» пламя фыркнуло… и индуктивность «выплюнула» маленькую шаровую молнию: электрически-синюю, величиной с апельсин!

— А…

— Всем, б…ть, замереть и не двигаться! — от неожиданности я аж даже вставил слово по-русски, на котором, благодаря Михаилу, теперь говорю хотя бы несколько минут в день регулярно. — Эта херня может лететь за человеком, если он движется!

«Херня» же, отлетев метра три от установки по инерции, зависла на высоте полутора метров от пола, слегка мерцая… и мееедленно, как воздушный шар всплыла к потолку.

— Фллп! — пластиковая решётка, закрывающая воздуховод, осыпалась оплавленными кусками вниз, а маленькая молния исчезла в вытяжной вентиляции.

— Мать вашу! — высказал общее впечатление Михаил.

— Надо включить пожарную тревогу, — дернулся было я, но тут сирена сработала и сама. — Наружу, быстро!

Тревогу отменили через полчаса — гореть на крыше в воздушной помпе было особо нечему. Правда, кроме самого электродвигателя напрочь сгорело вообще всё, что «висело» на щитке крыши, но это уже были мелочи. Естественно, взрыв на крыше с подвальной лабой никто не связал, а мы не лезли с признаниями. Положив телефонную трубку — у меня уже были полезные знакомства среди студентов-лаборантов, я подошел к своим. Н-да, теперь ребят надо будет успокоить, чтобы они не нервничали на следующей встрече…

— Юто-кун, а как исследуются шаровые молнии? — глаза Хонды «горели» любопытством так ярко, что едва не светились! — И что для этого нужно?!

Я посмотрел на остальных — ксо, вот ведь маньяки!

— Прежде всего нужно развить то, что называют чувством жопы, — просветил коллег я. И, полюбовавшись дивным выражением лиц, разъяснил. — Очень полезный навык, гарантирую. А то мы без него в следующий раз действительно лабораторный корпус подорвем!!!

26

Кто ходит в гости по утрам, тарам-парам, парам-тарам? Ну, допустим, сейчас три часа дня, а я — вместо медведя. Вот только вместо пчёлок у меня в оппонентах…

— Тебе кого, мальчик? — всё-таки Такамия — одна большая деревня! Хорошая, престижная школа. Особенно теперь — после «прокачки» от Охаяси, которые взяли учебную линейку младшая-средняя-старшая Торью под своё крыло. И как вы думаете, где мне задали этот вопрос? В УЧИТЕЛЬСКОЙ! Причём по школе я шатался минут, наверное, пятнадцать — оказалось, что старшая школа, хоть и построена по тому же проекту, внутри имеет слегка изменённую планировку. В частности, учительская оказалась вовсе в другом крыле, да ещё и на другом этаже. И хоть бы одна сволочь попыталась выяснить, что я тут делаю! Нет, пялились, с любопытством… и всё.

— Мне, пожалуйста, увидеть Кисараги Сае-сенсея!

— О, ясно! Сая-тя-ан! Тут ребёнок, и он утверждает, что твой!

— …Мне захотелось постучаться лбом о стену. Или постучать стеной об «очень умного» шутника. Мужик, тебе лет тридцать и ты преподаватель в старшей школе! Что за манеры?