Паутина свободы

— Без комментариев! — Мотма, другой рукой нашаривая на плече край капюшона, машинально попыталась загородиться ладонью от зрачков голокамеры, хоть и знала, что бесполезно. И точно: репульсорный шар, повинуясь команде оператора, сидящего за пультом в студии, сместился вверх и в сторону и вновь сфокусировал линзы на её лице. Проклятье! Близкая победа стремительно и неумолимо превращалась в грандиозный провал. Накинув, наконец, капюшон обратно на голову, женщина заторопилась прочь. Направление подсказывали ей с её корабля через наушник. Телохранители – двое крепких молодых людей в неприметной одежде – ловко отсекли репортёра, один из них натренированным движением вынул из рукава электрическую дубинку и быстро ткнул разрядником камеру. Шар грохнулся на мостовую. Мон Мотма почти перешла на бег. Мозг, как всегда, работал чётко, мысли выстраивались в ровную цепочку. Передача с камеры попала в студию. Через несколько часов она будет передана на Корусант, пройдёт через руки монтажёра и попадёт в общегалактическую новостную ленту. Удар по политической репутации. Сокрушительный удар. Слыхано ли: имперский сенатор, пусть и оппозиционный – среди организаторов беспорядков на добропорядочной планете Империи! Видимо, придётся уходить на нелегальное положение. Секундочку! А что, если из этого шага сделать рекламу? Объявить через Голонет, что она, Мотма, выбрала открытую борьбу с Империей на переднем крае Восстания. Так удастся не просто сохранить, а ещё и повысить авторитет среди «мирных» сторонников, возможно – привлечь новых добровольцев. Да. Так и нужно действовать. Подобрав подол длинного платья, сенатор перешла на бег. Транспортный корабль, запаркованный на низкой орбите, сейчас находился над другой стороной планеты, но это не страшно, пилоты своё дело знают и сведут транспорт и атмосферный прыгун в одной точке с ювелирной точностью. А дальше – на Дантуин, там находится самая мощная вещательная станция Альянса. За время перелёта она успеет подготовить заявление, максимально вдохновенное и прочувствованное, способное тронуть даже самые чёрствые сердца фермеров и промышленных рабочих. Без Блейер это будет несколько труднее, та всегда так хорошо умела набросать «скелет» любого выступления, основные тезисы, которые можно соответственно развить в процессе речи. Ну, ничего, справимся. На мгновение Мон Мотму посетила мысль, что ей мог бы пригодиться этот Тонкий Лео. Хотя нет. Во-первых, он выдавал бы готовые тексты, а, как известно, всякий лидер, начинающий «читать с экрана», быстро к этому привыкает и начинает деградировать как политик. Во-вторых, Лео ещё не сыграл отведённую ему роль здесь, на Такобо…

Если бы писателю кто-то сказал, что Её Высокопревосходительство в своих мыслях коснулась его скромной персоны, он, безусловно, почувствовал бы ещё бо́льшую гордость. Но он об этом так и не узнал, просто стоял и смотрел ей вслед. Как неудачно получилось с этим проклятым репортёром! Теперь пресса раздует из этого целую бурю в стакане… Из раздумий его вывел голос господина Пвоэ:

— Надо их отвлечь.

— Что? Ах, да, надо. Я выступлю ещё раз.

— О, в этом уже нет необходимости, — куаррен посмотрел через плечо Зольцена и кивнул кому-то, стоящему там. Писатель не успел сообразить, что это означает, когда некто, проходивший мимо, дружески хлопнул его по боку. Так Зольцену показалось в первый момент. Но почему под камзолом что-то мокрое? Писатель потянулся рукой пощупать это место и с изумлением обнаружил торчащую рукоять самодельного стилета-спицы. Больше он ничего связного подумать не успел, ноги его подкосились, и он упал на колени. Кто выключил фонари? Или это в глазах стало темно… Пвоэ, тем временем, не терял даром ни секунды. Подскочив на месте, он огластил улицу громким скрежещущим свистом, у его расы означающим то же, что возмущённый вопль у млекопитающих.

— Убили! Лео убили!!! — закричал он что было сил. — Держи киллера! Вот он!!!