Паутина. Том 2. Тропа над пропастью

И уже не так страшно было возвращаться в село, и прошла дрожь, а на душе стало спокойней, будто принятое решение сняло с души груз. А все было просто, прощание с домом и с родным селом, откладывалось, отодвигалось, пусть ненадолго, но не сейчас. И появилась надежда на помощь.

Здоровенный цепной пес у Сеньки во дворе залаял хрипло и нехотя, лишь только предупреждая хозяев, что к ним пришли. На стук в окно показалась Сенькина заспанная физиономия с взъерошенными, длинными, светлыми, волосами. Он прижался носом к стеклу, стараясь разглядеть в темноте, кто его вызывает. И, когда узнал Юльку, глаза его от удивления, чуть не выкатились из орбит. И он тут же исчез в темной комнате. А через минуту уже выскочил на улицу, торопливо застегивая рубашку.

– Юль, ты что ли? – удивленно спросил он, хотя прекрасно видел, что это Юлька. – Ты что, что-то случилось? – Тут же задал второй вопрос, не успев получить ответ на первый.

– Тихо, Сень, чего ты кричишь на всю улицу? Давай куда-нибудь зайдем, разговор есть, помощь твоя нужна.

– Пойдем в хату, все спят, поговорим в моей комнате или на кухне. Или ты боишься в дом?

– Ничего я не боюсь, но тетя Рая не будет сердиться, что я у вас? – Засомневалась девушка.

– Мать спит, да и чтобы она сердилась, мало ли кто ко мне приходит, никогда не ругается. Пойдем в дом, а то малая проснется, перебудит пол села. А ты, я понял, не хочешь, чтобы нас слышали.

– Хорошо, – согласилась Юлька, – идем в дом.

И они пошли в дом, а пес даже не тявкнул, он, видно, снова улегся спать.

– Куда: в мою комнату, или на кухню?

– В твою комнату, я хоть положу малышку на кровать, но свет не зажигай, поговорим в темноте.

– Хорошо, можно и в темноте, но давай я хоть зажгу свет на улице, все светлее будет в комнате.

И Сенька зажег свет возле крыльца, и в комнате стало светлее. Юлька уложила малышку на Сенькину кровать, а сама села на пол, и прислонилась спиной к кровати, Сенька сел рядом.

– Говори, я слушаю.

– Мне нужна твоя помощь, за мной и за Ульянкой охотятся.

– Как охотятся, – не понял Сенька.

– А так, у меня сегодня чуть не украли дочку. – И Юлька рассказала, что случилось вечером.

– Ничего не пойму, или я что-то не уловил, или ты не все говоришь. Кому нужно красть твою дочь? Ты не придумываешь? Расскажи все по порядку, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, то расскажи, кого ты подозреваешь. И почему ты обратилась ко мне, а не к тому, от кого у тебя ребенок?

– Сенька, ты что, не хочешь мне помочь, потому, что это не твой ребенок? А где же твоя любовь, в которой ты мне клялся? – возмутилась Юлька.

– Ты меня не так поняла. Я просто хочу знать, не преувеличиваешь ли ты? И мне не вериться, что ни с того, ни с сего, вдруг охотятся за твоей дочерью. А если все это так, то только отец ребенка может это делать. Поэтому я и спрашиваю, кто отец твоей дочери. Хотя можешь не говорить, это твое личное дело. И ты, верно, сама знаешь, кого опасаешься, а мне не доверяешь, но я готов тебе помочь и с «завязанными глазами». Скажи, что делать, и я все сделаю.

Девушка сидела, задумавшись, а потом неуверенно сказала:

– Мне хочется тебе обо всем рассказать, потому что меня давит эта тайна, но я боюсь, что ты проболтаешься.

– Не бойся, говори и, если это действительно серьезно, мы вместе придумаем что делать.

И Юлька начала говорить. Она рассказала, как попала к тете Моте в сарай и была невольным свидетелем преступления, все-все, то понижала голос до шепота, то, разволновавшись, говорила громко.

– Понимаешь, Сенька, я не могу бросить малютку, она уже стала моей дочерью. И мне плевать на всех, что судачат обо мне, я люблю ее и никому не отдам. А кто охотится и зачем, я не знаю, но боюсь, очень боюсь. Мне нужно чтобы ты проводил меня до района, я возьму документы у дяди Коли и уеду дальше, чтобы нас не нашли.

Юлька замолчала, пытаясь понять реакцию на сказанное по Сенькиному лицу, но оно было в темноте. А Сенька от рассказанного Юлькой никак не мог прийти в себя, а потом радостно схватил ее за плечи.

– Юлька, так ты, ты… – не находил он слов. – Понимаешь, ты необыкновенный человек! Ты насмешливая, резкая, вредная, но ты прекрасная, необыкновенная девушка. Я всегда знал это, даже тогда, когда все село гудело от разговоров, я знал, что все не так, как говорят.

– Ладно, ладно, успокойся, я такая как все, и твоя мама сделала бы то же самое, что и я. Это редкая женщина бросит своего ребенка, а другая и своего, и чужого пригорнет. Я такая же, как все нормальные женщины. Давай лучше собирайся, а то уже половина ночи прошло. К рассвету можем не успеть, не хочется, чтобы попутные мимо нас шли, среди них может быть «Волга», которую нужно опасаться.

Сенька встал.

– А что мне собираться? Подпоясаться, я уже одет.

Юлька нагнулась над кроватью, чтобы взять Ульянку, но неожиданно раздался женский голос.

– Не спеши, пусть спит ребенок, садись, поговорим.

Вошла в комнату тетя Рая.