Паутина вероятности

Комбезы на троице были ещё старой конструкции, а вооружение допотопным: только у самого молодого сталкера, лица которого я так и не смог узнать или толком рассмотреть, на шее висел АКСУ, а из снаряжения был особо приметен старый армейский «лифчик»[19] на шесть стандартных магазинов, без нижнего пояса для гранат. Сидорович и Одессит щеголяли с помповыми ружьями, незнакомой мне фирмы. У них присутствовали ещё и сумки с противогазами, а у Сидоровича выглядывал из кармана массивный детектор аномалий с «рогаткой» уловителя и пластиковым матовым экранчиком. Модель была старая, видимо одна из первых. Только костюм незнакомца был чуть более похож на те, что носят в Зоне и до сей поры: он использовал баллоны из старой пожарной модели замкнутого цикла, что было тяжелее, но на практике более надёжно, нежели армейские поделки, призванные не защитить, а лишь чуть замедлить агонию своего владельца. Дыхательные гофрированные шланги с загубником посередине свободно болтались на уровне шеи, не стесняя движений сталкера. Лицо его по прежнему ускользало от меня, смазывая черты, а голос… Чёрт! Я помнил этот голос…

Видимо троица собралась в поход, серьёзно настроившись сорвать банк. Наконец Сидорович заговорил, обращаясь к Одесситу. Голос его остался неизменным, только хрипотца была не так заметна:

— Учёные сказали, что дорога к Исполнителю Желаний будет открыта всего неделю, а нам надо Радар и Припять обходить, молва идёт, что какие-то людишки там засели. Режут всех почём зря, поэтому с запада их обойдём. Военные послезавтра снимут оцепление и уйдут. Потери они несут дикие, поэтому быстро свернут свою музыку и уберутся. Сведенья верные, мне их один хитрый «полкаш» передал, не по средствам армии десяток человек в день терять. А после того, как Монолит их выкинул с территории станции, так и вообще им там незачем обретаться.

— И с чего ж это ты взял, что нам там светит гешефт, а? — Это Одессит поправляя рюкзак хитро глянул на своего приятеля — Мне таки не кажется, что мы вообще туда с пользой идём, не кошерно это. Моя больная печень говорит мне: ой, Миша и куда ж это ты собрался…

— Замолкни, сионист хренов — Сидорович побагровел лицом и недобро глянул на приятеля — Сам подумай: или мы вечно будем тут на задворках всякую мелочь сшибать или рискнём всего один раз и получим всё. Понимаешь ты, своей пейсатой башкой — ВСЁ! А за это надо платить, Миша. Не нервируй меня сейчас. Эй — Торговец окликнул третьего участника экспедиции, который всё это время молча стоял у входа в бункер Сидоровича где и происходила подготовка к рейду, не ступая в разговор и углубившись в изучение карты — Уважаемый, сможешь нас провести до станции в обход этих уродов, что на дороги сели?

— У нас был договор, я его выполню или повернём назад, когда станет опасно, а потом я верну вам часть денег. Всё как было условлено. Я не волшебник.

Теперь я узнал этот голос, да и черты лица третьего участника вдруг обрели резкость: Шухов, ещё живой и здоровый стоял и спокойно смотрел в глаза будущего воротилы бизнеса, солидно роняя слова через губу. Он так же молод и самоуверен, печать бОльшего знания ещё не коснулась его. Молодой и сильный Рэд Шухов, лучший проводник в Зоне отчуждения, уверено проложил маршрут, с долей превосходства и свысока поглядывал на двух жадных лохов с деньгами, возжелавших счастья за наличный расчет. Ведь именно он, а не эти ходячие кошельки с деньгами — настоящий хозяин Зоны. Только он чувствует путь и видит все аномалии почти интуитивно. Только ему удаётся проходить во все труднодоступные и опасные уголки особой карантинной зоны чернобыльского района и возвращаться обратно. Зона любит его и не даст умереть — он всесилен здесь. Лохи повертятся у Монолита и вернутся ни с чем, потому что на его памяти Камень не исполнял ничьих желаний, только калеча пришедших к нему людей. Байки про исполненные заветные мечты — скорее всего выдумка, красивая, но пустая. А он снова пойдёт в поиск и принесёт нечто такое, за что его имя вновь попадёт в ещё одну историю, которую новички и менее удачливые товарищи будут восхищённым полушёпотом пересказывать у костров. Ему не надо искать счастья, потому что оно и так всегда с ним, и жизнь прекрасна и удивительно хороша.

Картина потускнела, лица и образы стали размытыми и исчезли. Я стал потихоньку выбираться из объятий морфея, но был вновь отброшен упругой волной, видимо у фильма была вторая серия…