Паутина жизни

Марго Кокран, жена Норриса, которую я не видел с тех пор, как мы перестали быть напарниками, пришла около четырех и принесла мне свой особый морковный пирог, который я обожал. Мой любимый, не слишком сладкий, сочный, а сверху — тонкая глазурь.

— Почему? — спросил я, садясь на кровати и глядя на нее.

Жена Беккера, Оливия, забрала пирог у Марго. До этого Оливия поднялась наверх и поблагодарила меня за то, что я поддержал Беккера в тот вечер, когда его остановили в машине, и я сказал: «Конечно, он же мой брат». Мы обнимались, когда Аруна, назначенная стражем лестницы, разрешила Марго подняться наверх.

— Потому что если бы ты не заставил его заплатить за то, что он сделал с тобой, он находился бы дома, и у моих детей не стало бы отца, а у меня — мужа.

Я кивнул, на этот счет у меня не было никаких сомнений. Хартли остановился сначала у Кокрана, чтобы покончить с ним.

— Когда муж вернется, мы переедем в Бостон. Я не оставила ему выбора.

Это не имеет значения. Если Хартли нужен Кокран, он его рано или поздно достанет. Но я бы поставил деньги на то, что раз уж Хартли передумал убивать меня, то его желание выпотрошить Кокрана также могло исчезнуть.

— Так что, хм, я могу… — Марго вопросительно подняла руки.

— Да ладно тебе, иди сюда.

Она залезла на кровать и крепко обняла меня.

— О, он явно хороший обнимашка, — прокомментировала Оливия, и она была следующей — после того, как передала морковный пирог обратно Марго — именно в таком состоянии Беккер нашел нас несколькими минутами позже.

— Я даже не хочу спрашивать, — вздохнул он, а затем указал на форму для выпечки, которую Марго держала в руках. — Морковный?

Она лучезарно улыбнулась ему.

— Да.

— Морковный — мой любимый.

— Ну что ж, давай отрежу тебе кусочек. — Она вздохнула и направилась к лестнице. — Пойдем со мной.

— Похоже, другая женщина соблазнила твоего мужа едой, — сообщил я Оливии, наблюдая, как они уходят.

— Они все пытаются, но у меня есть секретное оружие.

— Какое именно?

Она грешно выгнула бровь в мою сторону.

— Нет-нет, не говори мне.

Ее фырканье было идеально приправлено нужным количеством злорадства и веселья.

Около шести часов вечера Ян провел отца и мачеху вверх по лестнице. Она села на стул, а Колин встал рядом с сыном. Это было неловко, но они поговорили о Цыпе, какой он хороший пес, а потом о Лоркане и когда состоится суд, и как бы им понравилось, если бы мы с Яном смогли приехать на воскресный обед в ближайшее время. Ян пообещал, что мы приедем, не обозначив конкретной даты, а затем повел их вниз, чтобы накормить. Он вернулся через несколько минут.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Да, детка, я в порядке, — ответил Ян и, наклонившись, поцеловал меня, а затем снова исчез.

Кабот, Дрейк и Джосуэ находились внизу уже несколько часов, очевидно, помогая Аруне — Кабот стал ее любимчиком — подавали еду, загружали и выгружали посудомоечную машину, а Джосуэ раскладывал карты Таро в прачечной поверх сушилки. В конце концов им разрешили подняться наверх, чтобы увидеть меня, и, конечно же, все трое плюхнулись на кровать, не обращая внимания на стул, стоящий рядом.

Джосуэ положил руку мне на голову.

— У тебя нет температуры. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я в порядке, — зевнул я. — Просто выбит из колеи.

Джосуэ кивнул.

— Ну, ты никогда не спишь и совсем не заботишься о себе. Я могу переехать сюда и заботиться о тебе.

— Для этого есть я, — сказал Ян, поднимаясь по лестнице с огромной тарелкой еды для меня и большим стаканом яблочного сока. — Я сам позабочусь о нем.

— Но ты же никогда не бываешь дома, — смущенно заметил Кабот. — В смысле, разве мы не должны начать заботиться о Миро раз уж…

— Теперь я все время буду дома. Я больше не служу в армии, так что вы будете видеть меня гораздо чаще.

Ян был несколько озадачен, как я понял по его прищуру, когда все захлопали, даже Джосуэ.

— О, я так рад, — вздохнул Дрейк. — В смысле, если уж даже я скучал по тебе немного, то могу только представить, как скучал Миро.

Ян кивнул и отправил их всех вниз. Джосуэ остановился перед лестницей и оглянулся.

— Что?

Он прикусил нижнюю губу.

— Я познакомился с одним парнем в магазине грампластинок в Оук-парке, где буду работать. Его зовут Марчелло Маккенна. Разве это не потрясающе?

— Так и есть. Думаешь, он может быть тем самым особенным?

— Миро, он как-то странно смотрел на меня, а потом сказал, что ему приснилось, как я входил в магазин.

— И?

— Он выпалил, что не верит ни во что сверхъестественное.

— Но?

— Но он видел меня во сне.

Я кивнул.

— Может, прежде чем вывалить на него все то, что видел в своих картах, ты просто станешь ему другом, а?

Он кивнул, бросился обратно ко мне, наклонился и поцеловал в щеку, а затем сбежал вниз по лестнице, объявив Аруне, что готов прочесть ее карты.

Когда я повернулся к Яну, он ухмылялся.

— Что?

— Ты самым странным образом влияешь на людей.

То, как он на меня влиял, было как бы само собой разумеющимся.

— Пожалуйста, поставь тарелку, сними с себя всю одежду и забирайся ко мне под одеяло.