Нити судьбы

Мэри Калмз Нити судьбы

Глава 1

СЮРРЕАЛИСТИЧНЫЙ

Мой день превратился из умеренно нормального, по стандартам заместителя маршала США, в безумный за считанные секунды, и все потому, что единственный человек, на рациональность которого я всегда полагался, сделал прямо противоположное.

Он не должен был прыгать со зданий.

В кинофильмах люди обычно говорят о том, как вся их жизнь проносится перед глазами, стоит предстать перед лицом смерти. Я всегда считал, что это полная херня, но в тот момент, когда мой босс, главный заместитель маршала Северного округа Иллинойс Сэм Кейдж, со свистом сиганул за подозреваемым в никуда, кадры моей жизни с бешеной скоростью замелькали перед глазами, застыв на том самом моменте, где у меня не оставалось иного выбора, кроме как последовать за ним. Кто ж знал, что такая хрень на самом деле произойдет?

Все началось в то утро, когда ГСО, группа спецопераций — версия отряда особого назначения из маршалов — вломилась в огромный склад на 48-ой. За ними молниеносно следовал ОТО, отдел тактических операций — наши крутые ребята в стиле SWAT, с ног до головы покрытые броней и кевларом и вооруженные до зубов — затем шли маршалы, ну и прикрывающая тылы Чикагская полиция. С таким количеством парней катастрофа была просто обеспечена.

Смысл операции состоял в том, чтобы задержать или уничтожить Кевина и Карадока Гэннонов, неонацистских ублюдков, заполучивших в свои руки небольшое количество VX-газа, именно поэтому туда была направлена команда ГСО — чтобы ликвидировать людей, являвших собой угрозу гражданскому населению Чикаго. С ОТО всегда существует хороший шанс выжить, и в девяти случаях из десяти все оставались целыми и невредимыми. Ребята из ГСО, как правило, прямо на месте принимали решение пристрелить кого-нибудь или нет. Такое случалось довольно редко. В отличие от киношных событий, поимка беглеца обычно проходила довольно гладко. Маршалы рассредоточивались, и кто-то шел в обход, пока остальные ломились через парадную дверь. Порой мы даже стучали.

Мой напарник, а теперь еще и муж, Ян Дойл, вошел с первой волной вместе с ГСО — как это случилось, я понятия не имел, потому что мы решали на камень-ножницы-бумага, кто займет место в этой группе, а кто останется прикрывать нашего босса. И так как мы с Яном прибыли на место операции последними, то были вынуждены присматривать за ним. Таково было соглашение в команде Кейджа: кто бы ни прикатил после большого босса, он должен с ним нянчиться. Не то чтобы мы когда-нибудь говорили ему об этом, среди нас не нашлось психов-самоубийц, просто установили такое негласное правило.

Итак, Ян находился внутри склада с остальными ребятами и экспертами по тактике, а я приглядывал за боссом. Но тут внимание Кейджа привлек парень, выпрыгнувший из окна второго этажа на крышу грузовика и скатившийся затем на тротуар. Кейдж что-то прокричал и бросился в погоню, а я последовал за ним.

Этого не должно было случиться.

Прикрывать Кейджа и хорошо, и плохо. Положительная сторона заключалась в том, что если такая ответственность возложена на меня, то я могу наилучшим образом защитить его.

Именно я буду охранять его и прослежу, чтобы вечером он вернулся домой к своей семье и остался на вершине «пищевой цепочки» во главе целой команды заместителей маршалов США.

И наоборот. Если облажаюсь, прикрывая ему спину, то я не только испорчу жизнь целой семьи, но и всего нашего отдела, потому что, как показала практика, любой человек, занявший должность после Кейджа, будет совершенно бесполезен по сравнению с ним. Кейдж тащил всех нас на своей шее сквозь дерьмо бюрократии и политики, обеспечивая покровительство и защиту, так что вариант лишиться его даже не рассматривался. Именно по этой причине мне нравилось, когда он находился в безопасности в своем кабинете. Но Кейдж оказался здесь, чтобы управлять своим цирком. Он был главным источником информации от службы маршалов в Чикаго — вернее сказать ее ограничителем — так как его боссу Тому Кенвуду приходилось часто мотаться в Вашингтон и обратно, а также по всему великому штату Иллинойс. Поэтому, когда случалась серьезная заварушка и пресса пронюхивала об этом — а это происходило всегда, — Кейдж должен был присутствовать, чтобы вещать словно глас Божий и давать лаконичные ответы, дабы успокоить публику, не подтверждая и не отрицая происходящего.

Однако в данный момент человек, о котором шла речь, несся по тротуару передо мной, преследуя беглеца, пока под его длинными ногами со скоростью света мелькал асфальт.

Я понятия не имел, что Кейдж умеет так бегать. Ему было где-то около пятидесяти, определенно не тридцать три, как мне, так что я оказался искренне удивлен, что он не только в состоянии бежать, но и делать это довольно быстро. К тому же при росте шесть футов четыре дюйма, с учетом массивных плеч и множества огромных крепких мышц, его скорость поражала еще больше. Он не только не отставал от гораздо более молодого беглеца, но и догонял его.