Паутина жизни

— Тоже чертовски по тебе соскучился.

И я также это прекрасно знал.

ГЛАВА 6

В ТО ВОСКРЕСНОЕ УТРО я врезался в холодильник, сильно об него стукнувшись, не имея ни малейшего представления, почему он там стоит. Ян фыркнул и рассмеялся, что не принесло мне облегчения, поэтому я отвернулся лицом к шкафу, когда он подошел ко мне сзади.

— Дай посмотреть.

— Ты болван, — проворчал я, поднимая голову и поворачивая ее в сторону, чтобы он не мог до меня дотронуться.

— Да ладно тебе, прости. — Ян усмехнулся, хватая меня за плечо и заставляя повернуться к нему лицом. — Хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Нос не болит?

Я оттолкнул его от себя, а он откинул голову и громко расхохотался надо мной — не со мной, — когда я велел ему катиться ко всем чертям.

Смех не утихал. По-видимому, такая возможность разрядить обстановку стала приятным способом отвлечься. Я бросился к дивану, где лежало мое черное кашемировое пальто, натянул его поверх черного костюма от «Хьюго Босс» и начал застегивать пуговицы. В любую минуту за нами должно было приехать такси.

— У тебя фетиш на военную форму, — поддразнил Ян, пересекая комнату, чтобы нежно положить руки мне на бедра, удерживая тем самым на месте.

Он был великолепен.

При виде Яна в армейской парадной форме, состоящей из голубых брюк и темно-синего мундира вкупе с зеленым беретом, начинали течь слюнки. И уж конечно, не я один это замечал.

— А это еще что такое? — спросил я, скользя кончиками пальцев по разноцветным значкам, прикрепленным к левой стороне его формы.

— Орденские ленты, — ответил он, подходя ближе.

— Но у тебя же еще есть медали.

Ян кивнул.

— И одна из них — Бронзовая звезда⁴.

— Да, — согласился он, но ничего не добавил.

— И Серебряная звезда⁵ у тебя тоже есть, верно?

— У меня и парней, с которыми я в то время служил, есть награда подразделения за храбрость⁶.

— А когда это было?

— Давно, — пробормотал Ян и, взяв меня за подбородок, нежно провел большим пальцем по нижней губе. — Выглядишь ужасно.

Мы оба так выглядели, поэтому были вынуждены прятаться за солнцезащитными очками. Из-за удара Кокрана и восхитительных поцелуев Яна мои губы выглядели такими же разбитыми, как и лицо. Точно так же кто-то выместил злость на Яне, о чем свидетельствовали разноцветные пятна — от темно-синих до малиновых, — скрытые под одеждой. Его тело было покрыто шрамами, полученными в бою.

— Ты и сам не очень хорошо выглядишь.

Он пожал плечами.

— Но я все равно считаю тебя горячим, так что какая разница?

Я положил руки ему на грудь и в миллионный раз подумал, как он прекрасен. Глубины его голубых глаз, тонкие «гусиные лапки» в уголках, показывающие, как много он смеется, скульптурные скулы, морщинки на лице, которые указывали на то, как часто он щурился и хмурился, его неотразимые губы и как они изгибались, когда он улыбался, намекая на изысканные наслаждения. Я любил проводить языком по тонкой верхней губе или кусать пухлую нижнюю, когда Ян пытался прервать поцелуй. Сейчас его кожу покрывал загар и веснушки, и это говорило о том, что он был в пустыне, независимо от попыток Яна сказать мне, где он находился.

— Эй, — начал я, встретившись с ним взглядом. — А в прошлый раз ты побывал в нескольких местах?

— Да. Откуда ты это знаешь?

— Дома ты носил свою армейскую форму, но ты очень загорел.

— Ты не должен замечать такие вещи, — подмигнул он мне.

Игривость Яна выглядела соблазнительной, как и то, насколько крепко он прижимал меня к себе в кровати. Я едва сдерживался, чтобы не запрыгнуть на него.

— Я замечаю в тебе все, — сказал я, прежде чем наклонился и поцеловал его.

Поцелуй был приятным, нежным, но когда я услышал, как посигналили снаружи, то осторожно отстранился. Меня удивило, что Ян потянулся за мной, сохраняя контакт.

— Отпусти, — прошептал я. — Ты сейчас костюм помнешь, и что твои друзья обо мне подумают?

Я удивился тому, как он сразу же помрачнел.

— Они не мои друзья.

— Почему?

Ян повернулся, схватил свой черный тренч военного кроя с ремнем и надел его, направляясь к двери.

— Расскажу тебе в такси, пойдем.

Ян назвал водителю адрес, Католическая церковь Святого Павла на Западной Двадцать второй улице, и мы сели в машину. Поездка не должна была занять больше пятнадцати минут, но в Чикаго нельзя знать наверняка.

Ян сел рядом со мной, прижался ногой к моей ноге, и я заметил, как заиграли его желваки.

— Ну? — не отставал я. — Не твои друзья. Рассказывай.

— Они… эм… это парни, с которыми я служил еще до того, как пошел в спецназ.

— Когда был рейнджером?

— Я все еще рейнджер, — поправил он меня. — Моя военно-учетная специальность — разведчик и еще рейнджер, но сейчас я в подразделении «зеленых беретов».

— Хорошо.

— Я попросил о переводе, и меня направили в подразделение, в котором я служу сейчас.

— Как давно это произошло?

— До того, как я встретил тебя, так что… — он задумался, — …четыре года назад.

Я удивился.

— Ты не виделся с этими людьми с тех пор, как стал маршалом?

— Нет.

— Тогда откуда вообще узнал, что Эдди умер?

— Мне на почту написала сестра жены Эдди.

Какого хрена тут происходит?