Паутина

Пока искали двух студентов Рейвенкло, пока ждали МакГонагалл, Фауста и Флитвика, пока директор создавала для всех порталы, Гарри стоял, держа за руку Альбуса. Он ждал, что сейчас — вот сейчас — придет понимание того, что случилось, а главное — чувство облегчения, что все закончилось, что ужас двух месяцев скрытой войны ушел в прошлое, но оно не приходило. Пустота и отголоски боли, и эхо ужаса, что он испытал, увидев разодранного сына на песке, и отрезвление, которое наступило, когда появилась Гермиона. Он чуть не убил ни в чем неповинную девушку, он чуть не убил.

Не было пока понимания, что все действительно закончилось. Была лишь мысль о Джинни, которую ничем не вернешь. Ее убийцы либо пойманы, либо погибли. Но месть не принесла желанного забытья или успокоения. Наверное, это чувство — чувство потери чего-то важного в жизни, что ушло вместе с любимой женщиной — будет с ним всегда, до последнего вздоха. Ведь даже взгляд на мертвого мальчика, который начал проливать кровь близких Гарри, не принес облегчения.

Дамблдор был прав: любовь, а не месть. Лишь любовь, кажется, способна дать ему успокоение. Гарри прижал к себе Альбуса — мальчик поднял лицо с засохшими дорожками горючих слез, но все еще наивными, робкими глазами — и взглянул на Гермиону, которая обнимала уставшую Розу. Кажется, Роза о чем-то рассказывала матери. Гермиона была чуть бледна, Гарри видел, как вздрагивали ее плечи, как она прикрывала глаза.

Перед самым отбытием вернулся Люпин, который вместе к Кингсли ходил искать студентов с Рейвенкло. Тедди выглядел, как всегда, спокойным и даже довольным чем-то. Чем? Что он увидел там, где держали всех пленников и мертвых? Или не увидел?

Порталы перенесли их всех в кабинет МакГонагалл, где сразу стало немного тесновато. Но директор совершенно не растерялась. Пока Гарри, уже совершенно измученный, опускался в одно из кресел, МакГонагалл распоряжалась прибывшими:

— Профессор Фауст, отведите детей в больничное крыло, — директор указала на двух рейвенкловцев, один из которых был покрыт чем-то липко-зеленым, на Скорпиуса, Розу и Альбуса. — Мисс Дурсль, останьтесь ненадолго…

Аманда кивнула, она проводила взглядом Альбуса и остальных. Роза помахала матери — Гермиона стояла у камина, теребя в руках веточку, что стала порталом. Она была… расстроенной? Гарри заметил, что Гермиона следит за Тедди, который с интересом рассматривает портреты на стенах.

Гарри же перевел взгляд на портрет Дамблдора. Как и ожидалось, старика не было в рамке, он ушел. Догадывался ли он, что ждало его здесь?

МакГонагалл о чем-то разговаривала с Флитвиком, Теодик прислонился к стене, прикрыв глаза от усталости.

— Как ты? — к Гарри подошла Гермиона, склонившись над ним. Мужчина лишь передернул плечами, потом запустил руку в карман брюк и протянул ей медальон, что всего несколько часов назад — а казалось, много веков назад — выпал ему на ладонь из письма.

— Держи, это твое.

Она лишь покачала головой, но медальон взяла, сжав в ладони. Потом подняла глаза на Гарри. В них была грусть:

— Это не мой. Это медальон Рона, — она легко открыла застежку — внутри было небольшое пространство. — Здесь Рон хранил локон моих волос — так же, как в моем был его.

Гарри на мгновения нахмурился, пытаясь сложить все воедино, а потом выпрямился в кресле, неверяще глядя на Гермиону. Ну, конечно! Гермиона не могла так просто попасться оборотням. Ее медальон был порван. И на ней нет следов укуса, а ведь Забини действительно укусил ее. Нет, не ее. Того, кто был ею. Рона.

— Значит, он был там, — проговорил Гарри, отводя глаза. Рон был там. С ними. Он опять не оставил их в конце пути. Хотя оставил — он даже не подошел. Гарри подпрыгнул: — Черт! Надо возвращаться туда, ведь Рона могли поймать, он…

— Тихо, Гарри, — из-за спины вышел Тедди с легкой улыбкой. — Рона нет среди пленников. Я ходил туда — все волки уже приведены были в человеческий вид. Рона среди них не было. Тем более… у него твоя мантия-невидимка.

— Что? — хором спросили Гарри и Гермиона. На их возглас обернулись МакГонагалл и Флитвик, Тео открыл глаза. — Откуда ты знаешь? — Гарри тут же начал судорожно вспоминать, где оставил мантию отца.

— Ведь ты и Роза разговаривали с ним, да? — Гермиона грустно смотрела на Люпина.

— Ты разговаривал с Роном? — Гарри был готов встать, но мягкая рука Гермионы удержала его.

Тедди лишь кивнул:

— Мы случайно столкнулись.

— Значит, он действительно укусил ту девушку, Сару, которая пропала с берега? — тихо спросила Гермиона, глубоко и почти бесшумно втягивая воздух.

Люпин кивнул, протянул руку и потрепал Гермиону по плечу:

— У него все хорошо, правда. В основном — хорошо. Он знает, чего хочет. И он не один…

— Значит, Рон… Действительно Рон увел Сару с берега… — прошептала Гермиона, глядя на свои руки. — Том сказал правду.