Пауза [СИ]

— Вы заключали сделку с герцогом?

— Кажется, да, — кивнула я, — административными вопросами меня не нагружали.

Клиф немного замялся. Эмпатически я чувствовала все нарастающую тревогу и неуверенность, причины которых не понимала. Ну не считая распространения самой страшной болезни тысячелетия, конечно. Но к этому обстоятельству молодой настоятель должен был уже привыкнуть.

— Мэтресса… — начал мистик немного неуверенно.

В этот момент мне за шиворот упала с груши здоровенная капля, и вдруг ужасно захотелось пропустить все этапы вежливости, перейти к делу, а потом как можно скорее добраться до горячей ванны.

— Зовите меня Крис.

— Это какое-то звание? Или обращение?

Я искренне рассмеялась, впервые с того момента, как мы въехали в этот проклятый город.

— Это имя. Сокращенно от Кристины.

— А. О, — он улыбнулся, — простите, я не подумал. Мое имя Салли. От Салливана.

— Давай на «ты», Салли? — предложила я. — Мы сейчас вообще не в той ситуации, чтобы разводить церемонии.

Он снова замялся и чуть покраснел.

— Вы знаете… Дело в том… Я не дворянин, — признался он и с некоторым вызовом посмотрел мне в глаза.

И чего он ожидал? Какой, интересно, реакции? Высокомерия? «О, ну тогда другое дело! Вести беседы накоротке я согласна — минимум с герцогом!» — так что ли?

— И? — подняла я бровь. — Какая мне разница, есть ли драгоценные перстни у твоего отца? Я ж не вор.

Он невольно улыбнулся, еще не совсем уверенный, как реагировать:

— Не слишком уважаешь традиции, да?

— Не те, которые мне мешают.

Небо залилось закатным багрянцем, пробивавшимся сквозь свинцовые тучи: тревожный цвет. Я еще вчера обратила внимание на этот оттенок. Я машинально принюхалась, ожидая уловить сладковатый металлический запах крови, но в вечернем воздухе струился только аромат свежей зелени, да цветов. А вот птицы все так же молчали. Странно. Шелест листьев, журчание воды в фонтане, а птичьего пения нет.

«Не к добру», — буркнул Лусус.

«Да ладно, — отмахнулась я, — лекарство действует, добьем дозы и домой, главное — добрались».

«Поверь мне, своей интуиции».

«И мне, — вклинился Шепот, — своей циничной практичности».

— Я хотел с тобой поговорить, — прервал мою внутреннюю беседу Салли, — вернее посоветоваться. Тут происходит кое-что весьма неприятное. А ты — человек со стороны, и явно не замешана ни в чем…

«А что я говорил!» — возопил Лусус.

— Продолжай, — предложила я Салли, одновременно мысленно велев заткнуться внутреннему голосу под номером один.

Но настоятель, видимо, по сложившейся привычке пустил дело кружным путем.

— Я сначала хотел поговорить с виконтом Селеретто, все-таки, он — мужчина, военный… Но потом передумал, когда увидел, что решения здесь ты принимаешь. К тому же, ехали вы вместе, а… повреждений у тебя больше, это бывает или у жертвы, или у того, кто первым не боится влезть в проблемы…

— Давай к сути.

Он глянул остро: отмахиваюсь от него или просто хочу сразу к делу? Остановился на втором варианте и продолжил:

— Ты могла бы… м-м-м… передать некоторые сведения в гильдию или кому-то из… э-э-э… конторы в Дайсаре.

— Ты меня заинтриговал.

Салли наклонился к самому моему уху, так, что я ощутила на шее его дыхание.

— Некрочума появилась не просто так! — прошептал он. — Прости, если я впутываю тебя в чужие проблемы, но больше мне просто не с кем посоветоваться, а на кону жизни людей! И никто не должен знать, что я тебе это говорю.

Ага. Опять тайны. А, собственно, доверяю ли я этому пареньку? Первый день знакомы все-таки. Эмпатия подсказала, что да, доверяю. Салли Клиф был искренен и очень встревожен. А что еще хуже, при взгляде на меня он испытывал надежду. Нет ничего более настораживающего, чем смотрящей на тебя с надеждой незнакомый человек. Серьезно. То есть, проблемы, которые сейчас на вас свалятся, никакими штатными методами этот незнакомый человек решить не может. И хорошо еще, если в просьбе фигурирует нечто вроде «долг» и «карты». «Некрочума» и «жизни на кону» — гораздо, гораздо хуже.

— Рассказывай, — сдалась я, внутренне смиряясь, что, похоже, придется все-таки просить помощи у моих компаньонов.

Он вздохнул глубоко и начал.

— Я почти уверен, что изначально некрочума в Аргентерии — это результат употребление траммо. Это такой новый наркотик. Быстрое привыкание и необратимые изменения в организме. Те, кого ты видела в госпитале — это вторичные больные, заразившиеся уже от носителей-наркоманов.

Я, ожидавшая «раскопанный могильник», «свихнувшегося некроманта» или «древнее проклятие», изумленно на него уставилась.

— Ты серьезно?

— Да! — горячо зашептал Салли. — К нам попал один человек, употребляющий его, у него определенно была чума, но иная, в скрытой форме. Он даже не представлял, что является разносчиком, пока не стало поздно.

— Поздно?

— Он почувствовал себя плохо, но списал это на ломку, денег на очередную дозу у этого человека не было, и он пришел к нам с просьбой хоть как-то облегчить страдания. Я проверил его и нашел эту странную форму болезни. И все закончилось — за пару часов, я еще ни разу не видел столь быстрой деградации организма.

— Он потом поднялся? — уточнила я.