Павел Федотов. Его жизнь и художественная деятельность

Не довольствуясь занятиями в Академии, он продолжал пополнять свой альбом, запечатлевая в нем сцены из казарменной жизни, быт солдат, рисуя карикатуры на товарищей, что не мешало ему быть с этими предметами таких его остроумных карандашных шалостей в хороших приятельских отношениях. Репутация его как хорошего портретиста скоро стала распространяться за пределы полка, и он стал получать заказы от эстампных магазинов Дациаро, Бегрова и др. В особенности хорошо ему удавался портрет великого князя Михаила Павловича, заказы на который так и сыпались, так что он еле-еле успевал удовлетворять их. Военный быт, как наиболее знакомый художнику-офицеру, занимал его в это время больше всего, и он, не довольствуясь эскизами и набросками, захотел испытать себя на каком-нибудь более сложном и законченном сюжете. Он остановился на картине «Прибытие дворцового гренадера в свою бывшую роту Финляндского полка». Друг и товарищ Федотова, А. Дружинин, в своих записках о нем чрезвычайно хвалил как композицию, так и рисунок этой картины, которая не была доведена до конца только потому, что в это время Федотову представился случай начать новую, более сложную картину. Великий князь Михаил Павлович, возвратясь летом 1837 года из-за границы в Петербург, посетил красносельский лагерь, где войска встретили его с необыкновенной восторженностью; это-то и дало повод Федотову начать новую картину, которую он исполнил акварелью и на которой поместил сверх портрета великого князя портреты многих других лиц. По совету своего полкового командира он представил эту картину великому князю и получил за нее брильянтовый перстень. Вскоре после этого он начал новую, тоже акварельную картину – «Освящение знамен в возобновленном дворце», – но, получив какую-то командировку, должен был бросить ее наполовину оконченной. После этой командировки, когда великий князь сделал смотр всему полку и так остался доволен им, что обещал офицерам полную свою поддержку, Федотов воспользовался случаем и через полкового командира просил великого князя о выдаче ему пособия на художественные нужды. Великий князь потребовал его во дворец с начатой картиной, ободрил художника и приказал оставить картину у себя, сказав, что доложит обо всем государю. Через некоторое время была получена следующая резолюция: «Государь Император, удостоив внимания способности рисующего офицера, Высочайше повелеть соизволил предоставить ему добровольно оставить службу и посвятить себя живописи, с содержанием по 100 рублей ассигнациями в месяц, и потребовать от него письменного на это ответа».

Такое решение поставило Павла Андреевича перед большим затруднением: он еще сильно сомневался в себе и не был уверен в размере своего таланта. С кем советоваться? Кому доверить свои сомненья? Долго он думал и наконец пришел к убеждению, что никто лучше не может разрешить эти сомненья, как «великий» и «гениальный» творец «Помпеи», К. П. Брюллов. И вот, забравши с собой лучшие из своих рисунков, он отправился к Брюллову и просил откровенно сказать ему, стоит ли, судя по его наброскам и эскизам, бросать службу и посвятить себя исключительно искусству. Брюллов одобрил эти опыты, но не счел возможным скрыть от Федотова всю рискованность выхода в отставку, сказав, что, несмотря на весь талант, Федотову недостает техники и что она в его годы дается чрезвычайно трудно.

Эти наставления он закончил советом повременить с окончательным решением, а покамест испытать себя более серьезным образом. Обдумав все это, Федотов подал по начальству рапорт, в котором просил позволения продолжать службу с тем, чтобы предоставленное ему высочайшее право оставить ее было сохранено за ним в течение года или полутора лет.

С этого времени он начинает серьезно испытывать себя и думать о перемене своего положения, к чему его приводит невозможность совместить службу и занятия искусством, так как в это время служба по полку увеличилась для него вследствие того, что он был уже назначен ротным командиром и времени для занятий искусством оставалось в его распоряжении очень мало. Все это заставляет его решиться на окончательный шаг и просить об увольнении в отставку; в январе 1844 года он получает соответствующее разрешение, снимает эполеты и надевает штатское платье, сохранив при отставке чин капитана гвардии и получив право оставить у себя в услужении своего «друга и слугу», денщика Коршунова. Перед выходом в отставку Федотов по заказу наследника цесаревича исполнил две картины из военной жизни: «Бивак лейб-гвардии Павловского полка» и «Бивак лейб-гвардии Гренадерского полка».

Глава II