Павел Третьяков

У каждого из супругов было свое «пространство свободы». В то время как у Веры Николаевны это были музыка и общение с многочисленной родней, у Павла Михайловича — галерея и встречи с художниками. Впрочем, из этого не следует, что каждый из них жил своей внутренней жизнью и досуг его нимало не пересекался с досугом «второй половинки». Круг совместных увлечений четы Третьяковых был невероятно широк. В него входили музыка, живопись, театральное искусство, совместные путешествия, литература. Вера Николаевна довольно быстро нашла общий язык с друзьями мужа. А. П. Боткина пишет: «…Вера Николаевна деятельно включилась в жизнь мужа. Конечно, не в коммерческую. Этими делами она никогда не занималась и не любила их. Но сколько у них было всего, что любить: картины, музыку, друг друга»^[436].

Так, Вера Николаевна пишет в «детском альбоме», куда она записывала для дочерей семейные события и собственные размышления: «…музыка влияла на меня ужасно. Через серьезное изучение музыки, под руководством великолепного педагога И. В. Риба, я и во все старалась вдумываться глубже и находить самую глубокую и настоящую истину, руководясь советами его. Сколько счастливых часов провела я за фортепиано, играя для себя и для других… Папаша твой тоже любил и понимал музыку, все-таки был он больше привязан к живописи и с полной преданностью служил этому искусству, покупая самые лучшие произведения старой и новейшей школы. Я, не понимая почти ничего в этом искусстве, начала в скором времени привыкать к некоторым картинам, а потом и любить их. Слушая разговоры художников, которые так часто приходили к нам, я сама потом стала иначе смотреть на картины, как на сочинения и на исполнение»^[437].

В книге «путевых заметок» Веры Николаевны, которую та вела в 1870–1876 годах, имеются целые страницы, на которых ее рукой отмечены достопримечательности тех или иных городов. К примеру, когда они с мужем были в Мантуе (1876), Вера Николаевна записала: «Церкви: Собор и Св[ятого] Андреа, построена архитектором Альберти… фрески Монтеньа. Обе церкви очень хороши, в особенности последняя сохранила прекрасный, мягкий, гармоничный тон фресок и картин (прекрасных). Очень нам понравилась она»^[438]. Подобные краткие замечания не только демонстрируют знания и меру понимания Веры Николаевны, но самый ее живой интерес к столь любимому ее мужем изобразительному искусству.

Вера Николаевна, как и Павел Михайлович, была страстной театралкой. В. П. Зилоти вспоминает: «…мы чувствовали себя дома не только в московских театрах, но и петербургских, так как папочка, заядлый театрал, то и дело ездил в Питер послушать в сотый, может быть, раз „Руслана“ с Иваном Александровичем Мельниковым, „Вражью силу“ с Петровым. Кроме того, папочка любил вспоминать о всех прежних корифеях. Знакомились мы с Шекспиром: в то время несколько сезонов подряд приезжал Эрнесто Росси. Особенно увлекалась мамочка. Не было спектакля Росси, чтобы она не попросила тетю Манечку „заехать“ в кассу Большого театра ей за билетом»^[439].

Путешествия играли в жизни П. М. Третьякова важную роль. В разъездах по крупным и малым городам он не только отдыхал, но и знакомился с местными обычаями и культурой, а главное — осматривал многочисленные памятники архитектуры, музеи, картинные галереи. Вере Николаевне не всегда удавалось сопровождать мужа в его поездках. Тем не менее великое множество европейских городов они посетили вдвоем. Так, в 1867 году Павел Михайлович пишет Вере Николаевне из-за границы: «…Швейцария чудная страна, мы с тобой, Бог даст, непременно поедем туда»^[440]. А уже в 1868-м они вместе едут в Швейцарию, Францию, Австро-Венгрию и очень много времени уделяют Италии, где живет великое множество русских художников.