Павленков

Чем больше размышлял Николай Федорович над отредактированным им переводом, который отправил Павленкову, тем больше возникало у него сомнений: а целесообразно ли вообще издавать эту книгу? В письме Павленкову он пишет, что если Павленков решит не печатать книгу, то Николай Федорович отказывается от своего гонорара, а просит оплатить только труд переписчика. В случае же, если книга все же будет издаваться, то фамилию свою он не желал бы на ней видеть.

Узнав, что жена Николая Федоровича, А. Н. Анненская, завершила работу над новым произведением для детей — «Оборвыш», Павленков предлагает свои услуги в его публикации. «Когда приступим к изданию, не преминем воспользоваться Вашим любезным содействием, за предложение которого большое Вам спасибо», — пишет в ответ Н. Ф. Анненский.

Флорентий Федорович высылает для перевода и изучения несколько книг в Тару. В ответ на его письмо Николай Федорович сообщал, что Вера Любатович, для которой прислан перевод французской физиологии, уже отправлена с другими ссыльными в Восточную Сибирь, поэтому перевести эту книгу он предложил Ольге Владимировне Витанеевой. Он сообщал также, что просмотрел книгу Вернике, представляющую собой заметки путешественника по некоторым городам. По его мнению, книга эта может служить лишь компиляцией для будущих работ, не более. Но после прочтения ее зародилась мысль — а почему бы не выпустить Павленкову книгу о городской жизни, но такую, которая бы «в ряде картин наглядно изображала бы перед нами главнейшие типические черты современной цивилизации…». В письме излагалась даже подробная программа издания.

«Если Вам такой план издания представляется целесообразным, я охотно бы взял на себя составить общую его программу и выполнить те ее части, над которыми работать в местах не столь отдаленных не представит никаких неудобств (главным образом относительно пересылки громадного материала на различных языках)».

11 февраля 1881 года выехал из Ялуторовска и Павленков. Но и в столице, куда он так стремился, его ожидало строгое полицейское наблюдение. Николай Александрович Корф стремится ободрить его: «Сердечно радуюсь тому, что Вы застали свои дела в лучшем положении, чем они могли быть, принимая во внимание совершенно непредвиденные, чрезвычайные и необычайно бедственные обстоятельства…»

Зная, что здоровье его друга серьезно подорвано тюремными скитаниями, он приглашает его к себе в деревню. «Знаете ли, о чем я мечтаю? — писал он Флорентию Федоровичу 16 мая 1881 года. — О том, что захотите когда-нибудь отдохнуть в деревне, а потому когда-нибудь вспомните о том, что у нас удобный дом и обширный сад, всевозможные журналы, а главное, что тут Вы встретите искренне Вас любящих людей. Что Вы на это скажете? А, с моей стороны, это давняя мечта, с которой я не скоро и расстанусь».

К сожалению, мечта эта так и не осуществилась.

После смерти Николая Александровича Павленков, желая подчеркнуть неоценимое значение проведенной им работы в области развития народного образования, в своей биографической библиотеке «Жизнь замечательных людей» выпускает книгу «Барон Н. А. Корф, его жизнь и педагогическая деятельность». Написал ее тот, с кем Павленкова также судьба свела в вятской ссылке, — бывший земский учитель М. Л. Песковский.

После возвращения из Сибири у Павленкова начинается самый плодотворный период издательской деятельности. Видимо, месяцы вынужденного отторжения от любимого дела позволили ему обдумать и то, что предстояло издавать в будущем, и то, как это продуктивнее делать.

За годы, которые Павленков провел вдалеке от столицы, он познавал жизнь своего народа во всей ее неприглядности. Нищета, почти сплошная безграмотность, забитость… Осчастливить родной народ в одночасье, принести ему блага цивилизации едва ли не по щучьему велению, как обещали тогда многие борцы за народное счастье, — эти надежды трезво мыслящему, прекрасно образованному Павленкову представлялись нереальными. Наивная вера, которой отдал дань и молодой Флорентий, в частности, в годы вятского сидения, будто одним свержением неугодного правителя, возбуждением ненависти к тем, кто правит народом, можно разрешить все проблемы, привнести лад и согласие на родную землю, развеивалась в его сознании, как дым или туман.

Ненависть, вражда — плохой помощник делу. Не к топору, не к тотальному разрушению всего и вся нужно звать народ. Он нуждается в знании, в просветлении его сознания, в образовании. А образ жизни, приемлемый ему, народ изберет сам, если ему помочь, вооружить всем тем, чего был лишен. Так у Павленкова и складывалось представление о собственном месте в этом эволюционном процессе, формировалась программа издательской деятельности, которой он твердо и неуклонно следовал все последующие годы.