Павленков

…Вот по берегу реки Вятки прогуливаются чета Селенкиных и с ними ссыльный поручик Павленков.

Невдалеке на нескольких лодках группа молодых людей. Они издали приветствуют Селенкиных и Павленкова. А из одной лодки неожиданно раздается:

— Мария Егоровна, Александр Николаевич, Флорентий Федорович, не пожелаете ли вместе с нами совершить водную прогулку?

Это кузен Селенкиной, студент Н. М. Кувшинский, который и познакомил Павленкова уже в первые, самые трудные дни пребывания в Вятке с этой семьей, так много сделавшей для излечения его от тоски и одиночества.

Приглашение было с благодарностью принято, и вот уже три лодки дружно устремляются на середину реки.

Мария Егоровна читает свои стихи. Плеск волн, поскрипывание весел создавали особый аккомпанемент ее молодому приятному голосу.

Чуть лишь вечер,
Уж катер качается
На поверхности зыбкой воды;
К нему шумной толпой приближаемся
Молодые, веселые мы.
Много нас: все здоровые, сильные —
В сердце каждого вера горит,
Что ни гнет, ни труды непосильные,
Ни беда нашу мощь не сразит.
Шумно, с оханьем, смехом, остротами
Размещаемся в катере мы
И отнюдь никакими заботами
Не смущаются наши умы.
Быстро вверх по реке поднимаемся,
Громко песни свободы поем.
Наша песня звучит, разливается,
Хорошо нам, мы горя не ждем…

И когда Вениамин Осипович Португалов пригласил Флорентия Федоровича побеседовать с молодежью, рассказать юношам и девушкам о литературном процессе, тот согласился без особых колебаний. Ему тут же вспомнилась речная прогулка, горящие глаза жадных ко всему новому юных спутников…

— О себе говорить как-то не совсем ловко, — заметил он Вениамину Осиповичу. — Вот разве что прочитаю им выпущенную за рубежом рукопись «Процесс Павленкова»?

Португалов, ознакомившись с рукописью, не только одобрил намерение Флорентия Федоровича, но предложил поступить несколько иначе.

— Зачем Вам читать о себе? Вроде хотите вызвать лестный отзыв в свой адрес… А что, если мы вдвоем поговорим об этом процессе с юными друзьями. Я прочитаю им рукопись, а Вы затем ответите на вопросы молодых друзей.

Так и решили. Флорентий Федорович вначале чувствовал себя несколько стесненно на этом собрании. Молодые люди жадно ловили каждое слово, которое читал В. О. Португалов…

Когда в 1874 году правитель вятской губернской канцелярии в донесении для прокурора отмечал, что «у Павленкова часто собираются молодые люди, на которых он имеет большое влияние», то это было в значительной степени правдой. Также достоверной информацией было в донесении и то, что среди близких Павленкову лиц преимущественное место занимают ссыльные и подвергшиеся судебным преследованиям по различным делам политического свойства; что через Павленкова выписываются в Вятскую губернию книги, имеющие противоправительственное направление.

Лучшая, политически самая зрелая часть учащейся молодежи Вятки начинает тянуться к Павленкову и его кружку. И неудивительно, ибо там они получали прилив свежей мысли, подлинного знания, в кружке обсуждались проблемы, волновавшие умы юношества. В Вятке в то время действовало уже пять учебных заведений — мужская гимназия, духовная семинария, сельскохозяйственное училище, женская гимназия и епархиальное училище. Обучавшийся в вятской гимназии в 70-х годах Чемоданов (впоследствии врач) неоднократно рассказывал, что он вместе со своими товарищами посещал беседы у Павленкова.

Краеведы Вятской земли высказывали предположение, что и братья Циолковские в свои гимназические годы общались с В. О. Португаловым и Ф. Ф. Павленковым. Интересно, что в автобиографии юный Циолковский восторженно отзывался о том влиянии, которое оказывали на него тогда писаревские идеи: «Известный публицист Писарев заставляет меня дрожать от радости и счастья. В нем я видел тогда второе “я”… Это один из самых уважаемых мною учителей». Несомненно, что именно от Флорентия Федоровича смог будущий ученый получить томики собрания писаревских сочинений.