Pavor Nocturnus

— Не надо о других — думай о себе! О да… Я чувствую сладкий запах, он заставляет дрожать. Похож на твой, сладкий, молодой… За дверью! Они тоже смотрят, но она смотрит, как ты, пытается видеть, но не понимает. Сладкий запах! Люди чувствуют носом, языком. Так хорошо… Не о других — думай о ней. Детектив… Мы придем за ней, мы будем лакомиться ей. Я — в первую очередь. Я знаю, кого легко забрать. Ее легко. И знаешь, что смешно? Ты сам приведешь ее к нам! Вы, люди, всегда это делаете. Вы наши кормильцы! Ха-ха-ха! Я доберусь… Не думай о других — думай о своей дочери, детектив…

У всех есть порог. Через него переступаешь редко, но вернуться в привычный мир трудно. Это случилось с ним после смерти родителей. Это случилось со мной сейчас. Я набросился на него. Схватил за кофту и бил по лицу много раз. Столько, сколько детей он погубил и сказал мерзких слов об Алисии. Я не закончил, меня остановили Роуч и его подручные.

Это существо осознавало свои действия — я увидел это в глазах!

Удары вызывали у него удивление. Он смеялся, когда его щека посинела, кожа над бровью треснула, а из сломанного носа полилась кровь. Боль веселила его.

— Не смей угрожать моей дочери, сукин ты сын!

Крепкие парни Роуча держали меня за плечи. Мэд Кэптив хотел продолжить наш физический разговор, привстал, положил руки на спинку стула и начал поднимать их вверх. Суставы трещали, спина выгибалась. Выражения боли и радости смешались в безумную вещь. Полицейские кинулись к нему, когда он поднял руки на уровень шеи. Еще немного, и вывернул бы их через голову.

— Беги, детектив! Сам впустишь… Жди нас! — кричал он, переходя на рычание. С каждым словом полицейским было все труднее его удерживать.

— Троих в комнату допроса! Возьмите электрошокеры! — скомандовал Роуч по рации и вывел меня в коридор.

За стеклом стояла Алисия. Она непрерывно смотрела на Мэда Кэптива, который извивался в специальном двойном захвате. «Она смотрит, как ты». Какого черта она здесь делает? Не важно… Как этот ублюдок узнал о ней? По запаху? Я наклонился, принюхался. Ничего.

«Мы всегда забирали их».

«Я доберусь».

«Мы придем за ней, мы будем лакомиться ей».

«Не думай о других — думай о своей дочери».

Слова детоубийцы… детопожирателя мелькали в мыслях, и я не мог успокоиться.

Мне стало страшно. Роуч, Мэд Кэптив, полицейские, звуки дубинок перестали существовать. Я смотрел на испуганное задумчивое лицо Алисии.

С юношества Роуч Андерсон был крупнее меня. Он дал мне пощечину широкой ладонью, с силой встряхнул.

— Алек! К тебе в кабинет! Немедленно!

Детектив полиции не должен терять контроль. Спокойствие — источник логики.

Я вернулся за порог.

Мир быстрый и медленный, громкий и тихий одновременно. Я не заметил, как мы прошли по коридору, поднялись по ступеням, мимо людей в холле. Понял это, когда откинул голову на спинку кресла. Вентилятор на потолке привел меня в чувство.

Роуч заглядывал в каждый шкаф, как вор, который слышал сирены полиции.

— Черт бы тебя побрал, Алек! Где ты прячешь алкоголь? Виски, абсент, водка? Хоть что-нибудь!

— Я не…

— А я не для тебя!

Он придвинул стул к столу и сел напротив. Стучал ногтями. Долго.

Я оглядел комнату. Алисия осталась где-то снаружи.

— Алек… Я, как никто другой, понимаю тебя, понимаю, через что мы прошли за последний месяц, но это не повод… Это непрофессионально! Допрос записывался на камеру. Естественно, ради твоей репутации под конец допроса закончилось место на карте памяти. И все же так нельзя, понимаешь?

— Непрофессионально избивать людей. Это грязное животное.

— Пока это существо выглядит, как человек, закон обязует относиться к нему соответствующе. Каков бы он ни был! Нам еще предстоит контактировать с ним, так что в следующий раз обойдись без ненужных мер.

— Целый месяц я пытался поймать его, видел во снах, как нахожу преступника… Теперь кошмар закончился, но я не чувствую радости.

— Ничего еще не закончилось. У нас по-прежнему нет свидетелей, нет улик. Признаться, у нас нет никого и ничего, кроме этого Мэда Кэптива…

— Он признался. Запись есть. Он прямым текстом сказал, что… делал с детьми.

— Да… конечно… но он же сумасшедший. Нельзя верить ему на слово.

— Роуч! После его побега из психбольницы начались похищения в сентябре. Я думаю, многие прошлые тоже его рук дело. Мы поймали его за попыткой нападения на ребенка. И он сам подтвердил это. У него руки в земле — скорее всего, он закапывал трупы после поедания. Сколько тебе еще улик нужно?

— И все же странно… Как он похищал их? Запугивал, а потом уговаривал уйти из дома? Возможно. Пусть несколько детей могли так поступить, но не все 50 же! Были и подростки 16–19 лет. Я не знаю… Трудно сказать, где он скрывался все это время. Если бы мы могли найти его жилище, детскую одежду, кости, в конце концов…