Pax Africana: континент и диаспора в поисках себя

Важнейшей сферой расовой трансформации является вопрос о земле. Считается, что белые владеют сейчас 80 % сельскохозяйственных угодий страны. В действительности это не совсем так: эта цифра не учитывает территорию бывших бантустанов, большая часть земли в которых находится в «традиционном пользовании», т. е. принадлежит общинам и находится в ведении вождей. Но товарное сельскохозяйственное производство действительно почти полностью в руках белых фермеров. Конституция подтвердила принцип частной собственности, в том числе и на землю, т. е. теоретически по закону просто отобрать фермы у нынешних собственников нельзя. Конституцией предусмотрено несколько способов передачи земли черным владельцам. Один из них – реституция, регулируемый и строго регламентированный процесс возвращения земли лицам и общинам, потерявшим ее после 1913 г. в результате дискриминационных законов.[250] Другой – перераспределение, т. е. возможность выкупа ферм государством на основе добровольного согласия и по рыночным ценам для последующей передачи их общинам или черным фермерам. Но реституция идет медленно, поскольку все заявки нужно документально обосновать и провести через многочисленные юридические и бюрократические препоны, а перераспределение и того медленнее, поскольку фермеры не соглашаются с той ценой, которую им предлагает государство и оспаривают ее в суде. Несколько таких процессов фермеры выиграли.

Правительство начало терять терпение. В «Стратегии и тактике…» 2007 г. перераспределению земли уделяется большое внимание.[251] Конкретные предложения по этому поводу сводятся к следующему: принятие закона, который обяжет всех, продающих землю, предлагать ее прежде всего государству; установление максимального размера ферм и резкое повышение земельного налога; создание многомиллиардного фонда для выкупа земли; изменение законодательства с целью узаконения принудительного выкупа ферм (в документе используется слово «экспроприация»); принятие мер против приобретения земли иностранцами. Цель правительства – к 2014 г. перераспределить в пользу черных 30 % товарных ферм.[252]

Правительство обещало, что за принудительно выкупаемые («экспроприируемые») фермы оно будет платить по рыночной цене, но фермеры не верят в то, что получат справедливую компенсацию. Лютеранская церковь, которой принадлежала первая принудительно выкупаемая ферма в провинции Северный Кейп, подала в суд, поскольку, по мнению ее экспертов, компенсация была значительно ниже рыночной цены.[253] В одной только провинции Западный Кейп в начале 2007 г. на продажу было выставлено около 30 ферм, но правительство не изъявило желания приобрести ни одну из них.

Правительство особенно озабочено положением работников ферм и тех, кто проживает на их территории. АНК никогда не скрывал своего мнения, что фермеры являются худшими эксплуататорами и угнетателями африканского большинства. Так, в дискуссионном документе АНК 2000 г. «Искореняя демон расизма» говорится, что «фермерские общины остаются клоакой расизма и откровенной эксплуатации, более открытых, чем в большинстве других секторов».[254] Министр сельского хозяйства и земельных дел Лулу Ксингвана неоднократно публично обвиняла фермеров как социальную группу в том, что они не только сгоняют своих работников с земли, но и избивают и насилуют их.[255] Союз фермеров потребовал доказательств, но, кроме нескольких случаев преступлений, разбиравшихся в судах, министр привести таких доказательств не смогла. Тем не менее в дискуссионном документе 2007 г. «Социальная трансформация» Конгрессу предлагалось перераспределить землю белых коммерческих ферм в пользу работников этих ферм и тех, кто проживает на территории ферм, и наделить их полными правами собственности на эту землю.[256]

Вариации на тему расизма

В своей речи на конференции АНК 1997 г. Мандела предупреждал, что чем дальше будет идти трансформация общества, тем больше будет нарастать сопротивление ей со стороны белых, которые, по его словам, будут вести против правительства контрреволюционную борьбу, чтобы удержать свои привилегии.[257] В действительности ни борьбы против трансформации, ни даже возражений против ее трактовки Африканским национальным конгрессом не было. Политическая оппозиция и немногие комментаторы предупреждали о возможных негативных последствиях ее проведения теми темпами и в тех масштабах, которых требовало правительство, для экономики страны в целом и для бедной части ее населения в частности, но правящая партия представляла эту политическую оппозицию расистской и успешно ее изолировала и игнорировала.