Паж и лилия (СИ)

-Государь, я лишь…это такая шутка…навроде штурма Ла Рошели…карточный спор. - Сен-Люк нарочно выдумывал эти оправдания, надеясь, что король, как это раньше у него бывало, оценит его безрассудное чувство юмора.

Генрих пронзил Сен-Люка страшным взглядом и, вскинув руки, закричал:

-Как вы смеете оскорблять Ее Величество?! Как вы смеете нанести такое оскорбление своему королю!

-Послушай, Генрих, - вмешался Шико с таким видом, с которым обычно сообщал важные вещи.

-Не смей влезать сейчас! - не поворачиваясь, ответил гневно Генрих.

Шико, как бы ни был близок к королю, пришлось замолчать, прикусив ус. Потому что он догадывался, что Сен-Люк появился тут не случайно. Но у короля уже началась бурная истерика и, выплеснув на Сен-Люка весь поток яростной скорби, что сковывала его душу, Генрих изгнал своего бывшего фаворита из Парижа, пообещав назавтра же подать в суд на Оскорбление Его Величества. Что являлось одним из самых серьезных обвинений во Франции и Англии, карающееся четвертованием.

Тем не менее изгнание Сен-Люка с последующей конфискацией его владений и разжалованием из дворян, никак не утешило братьев Бомонт. Которые подозревали, что он и был один из нападавших. То, что король обошелся с ним более ли менее милостиво, отпустив на свободу, зародило в них ужасное подозрение насчет тех слов, что сказал Маленький Дьявол перед смертью.

После того как королева Луиза смогла вновь улечься спать, а гвардейцы заняли свой караул, Генрих в нервическом припадке, весь дрожа от пережитого удалился в свои покои, куда за ним никто не последовал, опасаясь новых репрессий.

Шико, схватив Натаниэля и Маринуса за руки, отвел их в сторонку. Охватив их бледные и кровавые фигурки жалостливым взглядом, Шико сказал, с трудом подбирая слова:

-Вам негде заночевать, да вы и ранены и испуганы до смерти. Быть может, вы окажите честь мне и заночуете в моих покоях?

-Ах, господин Шико, это было бы очень удобно, - просто ответил Маринус, у которого уже не хватало сил на любезности.

- Мне необходимо только переодеться в что-нибудь сухое и чистое, а что до сна, то мне совсем не хочется отрываться от реальности? - неестественно бодрым голосом сказал Натаниэль.

На лице Шико застыло тревожное выражение, из груди вырвался горестный вздох:

-Ну вот еще! Вы едва стоите на ногах. Я отведу вас к себе, а потом позову вашего лекаря Реми, он займется вами, а сам побегу к моему королю и узнаю, что ему нужно. А наутро мы с вами встретимся и все решим.

-Господин Шико, только не уходите далеко, - со страхом сказал Маринус, сжав руку Шико, - а то не все убийцы пойманы.

-Вы верно еще боитесь, я провожу вас и оставлю вот этих доблестных господ вас охранять. Эй, Келюс! Можирон! Шомберг и Ла Валетт, подите-ка сюда.

Миньоны подошли и, сопроводив, Шико, Маринуса и Натаниэля в его комнаты остались там охранять братьев.

Герцог Бурбон и граф Де По оделись там в траурные одежды, которые принесли им слуги. Реми пришёл, исполненный хмурой решительностью приковать Маринуса и Натаниэля к подушкам. Но Де По ни в какую не давался лекарю и не хотел бинтовать голову, так как повязка некрасиво смотрелась на голове. В итоге поссорившись даже с Маринусом, Де По позволил себя перевязать и нацепил берет с огромным чёрным пером.

После чего заверив всех в своём здоровье, граф напросился сопровождать Келюса повсюду, на самом деле для того, чтобы играть с другими миньонами в карты, а своего брата Маринуса он оставил на попечение Шико.

Герцог Де Бурбон, утомленный всеми заботами и переживаниями этой ночи, забылся сном, устроившись на кушетке.

Шико в сильной задумчивости сидел в кресле, прислушиваясь к суете слуг, гвардейцев, прибывших священников и придворных. Тяжелая печаль сковала его сердце и душу.

Глава 16, в которой описаны последствия предыдущей. Если подробности вам претят, дождитесь следующей. Она скоро будет готова)

Лувр. Покои Шико.

До полнолуния оставалось несколько ночей. Шико смотрел в небо, на котором висел серебряный диск с недостающей частью луны. Мысли его были также далеки в этот момент от Лувра, как экспедиция Васко Де Гамы, разыскивающего царство Пресвитера Иоанна.

В комнате раздался вздох. Шико вздрогнул, как человек, которого оторвали от мечтаний, обернулся и понял, что это проснулся Маринус Де Бурбон.

-Господин Шико? - позвал герцог.

-Я здесь, милейший герцог, но позвольте мне откланяться на минуту, ибо я дожидался момента, когда вы очнетесь ото сна, чтобы испросить вашего разрешения покинуть вас, дабы проведать Его Величество.

-А! - Маринус сел на кушетку и потер глаза, - вы шутите как всегда. Вы не должны спрашивать на такое у меня разрешения.

-Ну, это мы еще обсудим, - миролюбиво воскликнул Шико и вышел за дверь.

Маринус позвал своего слугу Пильтруса и попросил его зажечь все свечи и растопить камин пожарче.

Шико, снедаемый беспокойством за короля из-за недавнего происшествия, почти приблизился к покоям, как вдруг услышал гасконский говор. Это его немедленно заинтересовало. Он свернул за угол и наткнулся на двух дворян в дорожном платье и ботфортах.