Печальная судьба Поликарпо Куарезмы

Помимо своего центрального произведения «Печальная судьба Поликарпо Куарезмы» Лима Баррето известен романами «Клара дос Анжос», «Записки архивариуса Исаиаса Каминьи», «Брузунданги», а также рядом рассказов, в числе которых — юмористический «Человек, говорящий на яванском языке», где автор высмеивает национальную страсть хвастаться несуществующими знаниями и заслугами.

«Печальная судьба Поликарпо Куарезмы» будет интересна читателям благодаря своеобразной, отличной от традиционной точке зрения автора, открывающей миру «другую» Бразилию и «другой» Рио-де-Жанейро — без царивших в ту эпоху романтических мифов о стране. Вместо описания привычных для литературы того времени «рафинированных» героев из высших слоев общества Лима Баррето акцентирует внимание на жизни городских окраин и на историях простых, вышедших из народа персонажей.

Посольство Бразилии в Москве и Издательство «Симпозиум» с удовольствием представляют первое издание этого романа на русском языке. Желаем Вам приятного чтения!

Антонио Геррейро, Посол Бразилии в России

Ноябрь 2015 года

Часть Первая

I. Урок игры на гитаре

Поликарпо Куарезма, больше известный как майор Куарезма, по обыкновению, постучал в дверь своего дома в четверть пятого. Так продолжалось ежедневно уже двадцать с лишним лет. Он выходил из Арсенала, где служил помощником секретаря, заходил за фруктами, в какую-нибудь кондитерскую, покупал кусок сыра и обязательно брал хлеб во французской булочной.

На все это у него уходило меньше часа, и в три сорок, ни минутой позже, он садился в трамвай, чтобы переступить порог своего дома на отдаленной от центра улице Сан-Жануарио ровно в четыре пятнадцать. Это напоминало появление кометы или солнечное затмение — можно сказать, математически выверенный, предусмотренный, предсказанный феномен.

Соседи уже давно изучили его привычки, так что жена капитана Клаудио, у которого садились обедать в половине пятого, завидев майора, кричала служанке: «Алиса, пора: майор Куарезма уже прошел».

И так — каждый день в течение почти тридцати лет. Майор Куарезма проживал в собственном доме, имел кое-какие доходы помимо жалованья и поэтому мог позволить себе больше, чем обычный служащий его положения. Соседи уважали его как почтенного, зажиточного человека.

Он не принимал никого, вел монашеский образ жизни, хотя и был учтив с соседями, считавшими его нелюдимым чудаком. У него не было друзей в округе, но не было и врагов; недолюбливал майора один только доктор Сегадас, известный в тех местах врач, которому не давали покоя книги Куарезмы: «Он же не заканчивал университета, зачем ему все это? Вот это педант!»

Помощник секретаря никому не показывал своих книг, но порой, когда окна его библиотеки открывались, с улицы можно было видеть полки, заставленные книгами, от пола до потолка.

Таковы были его привычки; однако в последнее время они вдруг стали меняться, что вызвало пересуды во всем квартале. Раньше майора посещали только кум и крестница, но с недавних пор к нему начал приходить — три раза в неделю, по определенным дням — низенький, тощий, бледный господин с гитарой в замшевом футляре. Соседей это сразу заинтересовало. Гитара в таком почтенном доме! Что случилось?

В тот же вечер одна из самых хорошеньких соседок майора и ее подруга стали прогуливаться по улице туда-сюда, вытягивая шеи, когда проходили мимо открытого окна нелюдимого помощника секретаря.

Подглядывание оказалось небесполезным. Майор сидел на диване рядом с тем самым господином, который держал в руках «деревяшку», как будто бы приготовившись на ней играть. Майор внимательно слушал его объяснения: «Смотрите, майор, вот так». Струны издавали жалобный звук, и учитель говорил: «Это нота “ре”, запомнили?»

Этого было вполне достаточно: соседи тут же заключили, что майор учится играть на гитаре. Но что случилось? Такой серьезный человек — и занимается такой ерундой!

Одним солнечным днем — светило мартовское солнце, яркое, безжалостное, — около четырех часов, к окнам домов на тихой улице Сан-Жануарио с обеих сторон внезапно прильнули люди. Даже девушки в доме генерала подбежали к окну. Что такое? Проходят солдаты? Пожар? Ничего подобного: майор Куарезма, опустив голову, медленно, точно запряженный в повозку бык, брел по улице, держа под мышкой пресловутую гитару.

По правде говоря, инструмент был должным образом упакован в бумагу, но обертка не скрывала полностью его форм. Это неслыханное зрелище несколько поубавило почет и уважение, которыми майор Куарезма пользовался у окрестных жителей. «Он пропал, он сошел с ума», — говорили они. Сам майор, однако, невозмутимо продолжал свои занятия — вероятно, потому, что не заметил убыли в почете и уважении.

Это был невысокий, худой человек, который носил пенсне и всегда ходил потупившись; но когда он пристально смотрел на кого-нибудь или на что-нибудь, его глаза за стеклами проницательно блестели, словно он стремился проникнуть в самую сердцевину человека или вещи.