Печальные ритуалы императорской России

Окна Печальной залы были открыты. Стояла морозная погода, она должна была способствовать сохранности тела, но оно быстро разлагалось, на что указывали мемуаристы.[260] В дневниковых записях от 15 февраля камер-юнкер Ф.-В. Берхгольц заметил: «Императрицу уже несколько раз просили приказать закрыть гроб, но она не соглашалась на это».[261] Екатерина как будто специально тянула с захоронением. Берхгольц, как многие другие зрители, недоумевал, почему прощание затягивается так неестественно долго: «Думают, однако ж, что погребение совершится еще до Страстной недели. Все императорские короны и другие регалии, говорят, уже дня за три привезены сюда из Москвы».[262]

Вскоре после смерти императора произошло еще одно печальное событие. 4 марта 1725 г. умерла его дочь Наталья (родившаяся 20 августа 1718 г.). Ее тело сначала находилось в ее собственных покоях, а 9 марта было перенесено «по церковному уставу» в Печальную залу и поставлено рядом с гробом отца под балдахином.[263] В головах ее гроба на специальном табурете на «золотоглавой» подушке находилась богатая корона, украшенная бриллиантами и драгоценными камнями. На ее голову была надета новая погребальная золотая корона. С этого времени специально изготовленная траурная корона стала украшением головы усопших монархов. При гробе цесаревны Натальи Петровны дневание несли дамы «из первых рангов» и почетный караул.

За два дня до торжественного события герольдами был указан день погребения – 10 марта 1725 г. В день похорон и накануне указом запрещалась продажа в городе спиртных напитков, кабаки были закрыты.[264] Участники церемонии заранее занимали места в домах, находящихся на маршруте, чтобы присоединяться к процессии по мере ее продвижения от Зимнего дворца Петра к Петропавловской крепости. Сигналами к началу сбора, построению, началу движения служили выстрелы пушек Петропавловской крепости. Камер-юнкер голштинского принца записал: «10-го, в день погребения императора и императорской принцессы Наталии, в 7 часов утра тремя пушечными выстрелами был подан из крепости первый сигнал, чтобы все назначенные в церемонию изготовились и отправились в указанные им дома, потому что во дворец императрицы должны были собраться только ближайшие родственники с их свитами, все, имевшие какую-нибудь должность при телах царственных усопших и, наконец, те, которым следовало нести регалии».[265] Руководил всем действом обер-маршал граф Я. В. Брюс, ему помогали маршалы, все участники великого представления были расписаны.

Траурный маршрут пролегал по набережной от Зимнего дворца Петра до Почтового двора (на месте нынешнего Мраморного дворца), оттуда – по льду Невы. Вся дорога была посыпана речным песком и устлана еловым лапником. На лед положили деревянный настил с перилами, декорированный черным сукном и также посыпанный речным песком и елом (еловыми ветками). Дорогу освещали специально поставленные по сторонам процессии в одну шеренгу 1250 человек с факелами из белого воска. Помост и факельщики уже использовались неоднократно, о чем говорилось выше. В день похорон Петра с 8 часов утра справа и слева от помоста были выставлены войска: 10 638 человек солдат Преображенского, Семеновского, Ингерманландского и Вятского полков,[266] трех морских батальонов, Петербургского, Новгородского и Владимирского гарнизонов. Войсками командовал генерал-майор и лейб-гвардии Семеновского полка подполковник М. Я. Волков, его заместителем был бригадир и лейб-гвардии Преображенского полка майор В. Д. Корчмин.[267]

Петр I и ранее неоднократно использовал почетный караул при похоронах своих сподвижников, например в 1699 г. – во время похорон Ф. Я. Лефорта и П. Гордона, в 1707 г. – Федора Головина, о чем говорилось выше, но похороны самого Петра, естественно, превосходили по торжественности все предыдущие, служившие своего рода репетициями к главному действу.

Неизв. худ. Церемония погребения его императорского величества императора Петра Великого и государыни цесаревны Натальи Петровны. Фрагменты. (ОР РНБ)