Печальные звёзды, счастливые звёзды

Тай распахнул веки. Беспокойство улетучилось, его переполняло смешанное с лико-ванием возбуждение. Он ощущал себя лёгким как облако, и даже, наверное, ещё легче. Страх не суметь взлететь показался сейчас смехотворным. Судя по взбудораженному гомону остальных, они тоже окунулись в атмосферу человеческого мира.

— Вперёд!

Тай скользнул к краю крыши и, охваченный единственным стремлением, спорхнул вниз — к людям, их голосам, смеху, мыслям, эмоциям. Чуть отстав от него, летел Синс. Кра-ем глаза Тай видел разлетевшиеся веером прозрачные пятнышки товарищей.

Разноцветные людские ауры светились — у кого ярко, у кого тускло, светлее или темнее в зависимости от настроения. Светлых было больше: приближался праздник.

Тая неудержимо влекло к их радости, теплу и свету. Он подлетел к молодой женщине, держащей за руку маленькую девочку, и завис над ними невидимым пятнышком. Аура девчушки переливалась особенно ярко и весело. Из-за большой городской ёлки, улыбаясь, выглянул мужчина.

— Папа! — завизжала девочка.

— Увидела, моя глазастая, — засмеялся мужчина, подбежал к девочке, поднял её на руки и закружил.

Дочка звонко захохотала.

— А маму?

— Что? Покружить?

— Да! Можешь?

— Я? Я всё могу!

Мужчина аккуратно спустил дочь, повернулся к жене и взял её за талию. Глаза у неё смеялись, но она воскликнула притворно-возмущённо:

— Серж, прекрати!

— Ни за что.

Он крепко обхватил её и, приподняв, закружил. Девочка счастливо захлопала в ладо-ши, аура её вспыхнула искрами, и Тай почувствовал, что его как магнитом тянет к этой дев-чушке. Не в силах сопротивляться, он подплыл к ней и тихонько коснулся искрящегося ним-ба. Тёплая волна ласкового света обняла его. Радость бурлящим потоком хлынула внутрь, и фонтан эйфории вознёс Тая на недосягаемую высоту. Таким счастливым он ещё никогда не был.

Девочка прекратила хлопать. Мужчина отпустил жену, и они вместе склонились над дочкой.

— Покружить тебя ещё?

— Нет, — без улыбки ответила девочка.

— Ты что? — в ласковом голосе матери проскользнула нотка тревоги. — Замёрзла?

— А… наверное.

— Ну, пойдём домой.

Родители взяли девочку за руки, и маленькая семья покинула площадь.

Тай с сожалением смотрел им вслед.

Однако очагов радости на площади было много. Девушка с лучисто-розовой аурой улыбалась юноше, который заботливо оборачивал её шею огромным разноцветным шарфом. Тай подлетел поближе, окунувшись в ауры обоих. Глубокая розовая нежность словно бы по-гладила его. Девушка отвела взгляд от своего избранника, и её улыбка стала напряжённой. Издалека за ними пристально наблюдал долговязый юнец. Его ауру простреливали серо-коричневые стрелы, а взгляд, направленный на соперника, сочился неприязненной горечью. Тай увидел, как к юнцу стремительно подлетел один из эмикшеров — кажется, Келс — и замер, напоминая присосавшегося комара. Парень фыркнул и с кривой усмешкой отвернулся от парочки. Эмикшер тяжело отвалился.

На краю площади Тай заметил небольшой каток и устремился к нему, на ходу подхватив кусочек голубого колкого веселья от компании хохочущих и толкающихся подростков и глоток шершавой сиреневой сентиментальности от тихого одинокого пьянчужки, бережно прижимающего к груди бутылку.

Для того, кто ищет радостных эмоций, на катке царило раздолье. Тай удивился, что надо льдом не вьются его однокашники — крики и громкий смех должны были привлечь сюда всех. Тай крутанулся вокруг своей оси, собираясь взмыть над толпой. Что-то привлекло его внимание. Он помедлил, всматриваясь.

На одной из скамеек, под рассеянным светом фонаря сидел старичок. Слабая розова-то-сиреневая аура ровно светилась. Едва заметная, чуть грустная улыбка выражала безгра-ничное терпение. Ждёт свою подругу, моментально понял Тай, даже не удивившись этому. Такую же пожилую, очень давнюю и близкую.

А возле изогнутой скамеечной ножки парил эмикшер. Нет, не парил, а как будто мед-ленно падал, изо всех сил стараясь удержаться в воздухе. Свет эмикшера, не видимый, что естественно, старичку, почти не был виден и Таю — настолько он был тусклым. Эмикшер явно обессилел. Но этого не должно было случиться! Такого просто не могло произойти — их привели сюда как раз для того, чтобы напитаться энергией. Тай встревоженно подался к эмикшеру и тут, наконец, опознал его: Синс!

Ни секунды не раздумывая, Тай сорвался с места. Если бы люди могли видеть эмик-шеров, они заметили бы в воздухе яркий след, оставленный бешено мчащейся золотой ис-крой. Тай резко затормозил и поднырнул под почти уже упавшего Синса. В отсутствие рук Тай не смог бы поднять Синса, опустись тот на землю. Всё, что ему оставалось — попытать-ся удержать Синса на весу. Хотя нет, надо же ещё каким-то образом доставить его обратно на крышу.

Синс вовсе не был тяжеловесным великаном, но Тай измучился, продвигая обмякшее тело друга в нужном направлении. Синс ничем не помогал ему. Больше всего это напомина-ло толкотню двух воздушных шариков — когда твоё движение с равной силой отбрасывает и тебя самого.