Печальный Демон

Семерхет развернул один из свитков… Людская кровь поможет мне… Мой первый шаг к верной цели… Возможно стать стоящим-на-пороге самому, не желаю ходить в учениках и слушать указания, далёкие от моих намерений… Но, этот путь опасен если ритуал не соблюсти, я рискую погибнуть…

У жреца Маат есть священный жезл с кристаллом, способным отворить врата загробного мира, но живым туда закрыта дорога… живым… но не стоящим-на-пороге…

Семерхет вышел на террасу своего дома и долго вглядывался в звёздное небо.

Его мысли прервали люди в доспехах, ворвавшиеся в сонный ночной дом. Из верного воинского окружения к лекарю шагнул сам верховный визир фараона, жрец Маат.

– Прошу простить, что нарушил твой отдых, почтеннейший Семерхет, – прозвучал приятный голос визира, – Наследника рода моего укусил скорпион, а никто лучше тебя не ведает ядами. Я исполню любую твою просьбу, если ты немедля отправишься со мною на помощь моему сыну…

Несчастный отец, несмотря на свой высокий статус, был готов опустится на колени перед Семерхетом.

– Достаточно одного моего слова, чтобы ты вернулся в храм Анпу, – продолжал он, – не ведаю, оклеветали ли тебя завистники, или ты сам увлёкся тайнами Хаоса, но я готов помочь тебе…

Взгляд Семерхета упал на камень церемониального жезла, тускло сияющим в свете луны. Реликвия жреца Маат может стать ключом ко всем его запретным мечтаниям.

– Я отправлюсь с тобою, почтенный жрец истины, – произнёс лекарь, – и, дабы не терять времени, поведаю тебе о своих пожеланиях по пути…

Спустя мгновения колесница неслась сквозь ночную пустыню ко дворцу визира, который сам правил своей повозкой. Колесницы стражников следовали рядом, окружив колесницу жреца.

Моя душа парила над ними.

– Одолжи мне свой жезл на одну ночь! – кратко произнес Семерхет.

Жрец сохранил невозмутимость.

– Ты заставляешь меня нарушать законы храма, – произнес он сурово.

– Нет, я не посмею вынуждать тебя, – продолжал Семерхет, – мой долг спасти умирающего ребёнка, но ты сам произнес клятву, что выполнишь любую мою просьбу… Если ты солгал, моя помощь окажется бесполезной, несчастное дитя, исцелившись от укуса скорпиона, на следующий же день упадёт с крыльца или захлебнётся в пруду, ибо плата за мои труды останется невыполненной… Твои слова обещания прозвучали, и нарушив их, ты подвергнешь опасности сына, увы, таков закон равновесия, который ты, жрец, хранишь…

Слова лекаря звучали спокойно и бесстрастно, он не угрожал, а говорил правду.

– Скипетр на одну ночь, – повторил Семерхет, – я верну тебе его в целости и сохранности на рассвете. Меня обвиняют во многом, но никто еще не заподозрил в вероломстве и лживости…

– Да будет так, – согласился жрец, – ты получишь скипетр на одну ночь, когда пожелаешь… Ты не лжец, и твоя честность стала примером многим…

– Благодарю, мудрейший визир, – произнес Семерхет, склонив голову.

Они въехали в широкий двор обители визира. Лекарь послушно следовал за взволнованным жрецом.

– Ваш сын ещё жив, – успокоил его Семерхет, – у него еще час жизни… именно столько времени мне понадобится…

Они успели вовремя. Моя душа испытала ликование.

* * *

Внезапно картина переменилась, я увидела коленопреклоненного Семерхета с жреческим жезлом в руке. Он пристально всматривался в мерцающий камень. Лицо лекаря уже было мертвенно бледным, весьма не характерно для людей его местности. Он уже стал тем, кем пожелал, и, заполучив жезл, намеревался осуществить задуманное.

Погрузившись в ритуал, он не слышал, как в комнату бесшумно скользнула тень, тонкое лезвие брошенного кинжала свернуло в лунном свете – серебро, редкий металл для земли Та-Кем, поразил лекаря.

Но кто подослал убийцу? Нет, не жрец Маат, он бы не осмелился рисковать любимым наследником даже ради законов миропорядка. Удар нанесла одна из хранительниц равновесия… Совершив задуманное, девушка опустилась на колени и долго вглядывалась в черты спокойного застывшего лица. Наконец я смогла разглядеть убийцу, уловив поразительное сходство с Виолой Холодевой, хотя черты ещё нежные и юные, не получившие заострённость. Невероятно! Сомнений нет, это именно она, даже не потомок… именно Холодева… Выходит, их знакомство с Чезаре длится несколько тысячелетий! Значит, она раньше служила миропорядку, но со временем её пристрастия изменились.

Девушка осторожно забрала жезл из омертвевших пальцев врага.

Потом принялась перебирать множество свитков, однако это занятие вскоре наскучило красавице и она, сморщив носик, поспешно удалилась, не позабыв вынуть кинжал из раны.

Рука Семерхета дёрнулась, преодолевая боль, он поднялся на колени.

Несносная девчонка. Думал он. Это благодаря её стараниям я лишился места жреца Анпу в храме и получил опалу. Она была уверена, что меня ценят как лекаря выше лишь потому, что я мужчина. Попробовала бы она отдавать всё время древним свиткам Имхотепа, а не вертеться перед зеркалом…