Печать фараона

- Нельзя. Должен звонить Смирнов, - вяло возразил сын.- Возьми трубку, послушай, кто.

Женщина повиновалась, чтобы Стас не нервничал, ему и так худо.

- Алло?

Ее лицо исказилось, и она начала невразумительно бормотать что-то о похоронах: язык заплетался, губы дрожали, - выходило правдоподобно.

- Кто это был? - спросил Киселев, когда мать положила трубку и всхлипнула.

- Господи! Грех-то какой… из живого делать покойника. Дурная примета.

- Хочешь, чтобы я умер по-настоящему?

Мать заплакала, нашла в кармане носовой платочек, прижала к глазам, запричитала:

- Что ты наделал, Стасик? Почему на тебя напали? Может быть, ты деньги в долг взял? Так скажи, признайся… мы с папой найдем, отдадим. У нас бабушкин дом есть, продадим, рассчитаемся.

- Кто звонил?

- А? Женщина какая-то… говорит, с работы. О тебе спрашивала. Ой, Стасик, у меня язык не поворачивается произносить такое! Когда это кончится, как мы будем людям в глаза смотреть?

Стас сердито засопел, он и сам об этом думал. Разговор с матерью вывел его из заторможенности, апатичной дремы.

Новый звонок заставил его вздрогнуть. Опять телефон? Нет… похоже, звонят в дверь.

- Кто-то пришел, - испуганно прошептал он. - Иди, только не открывай.

- Я посмотрю в глазок.

Дверь все же открылась, из прихожей раздались голоса. Стас вжался в диван, на котором лежал, - захотелось исчезнуть, испариться. Неужели…

Додумать страшную мысль ему помешал Всеслав: он шумно вошел, неся с собой холод и запах французского одеколона.

- Это я, - добродушно улыбнулся сыщик. - Отбой воздушной тревоги.

После происшествия в метро отношения между Смирновым и его клиентом стали более доверительными, близкими.

- Мне не до шуток, - проворчал Киселев.

- А я по серьезному делу. Расскажи-ка мне, друг, подробнее о Марине.

- Что, например?

- Ну, какое у нее было тело… чем она болела? Особые приметы были?

Глаза Стаса подернулись дымкой ужаса, он побледнел и затрясся.

- Ее на… нашли? М-мертвую, да? Мертвую? Я так и знал, я чувствовал! Боже мой…

- Не паникуй. Ты на вопросы отвечай, - успокаивающе похлопал его по руке сыщик. - Сейчас все выясним.

- Тело… обыкновенное… небольшого роста, худощавое… как будто слегка неразвитое. Это от плохого питания. А чем болела? Сердце прихватывало… ревматизм ее с детства мучил, малокровие. Так они с Вероникой говорили.

- Больше ничего?

- Вроде нет. Хотя… у нее на ноге шрам есть… был. Да? Ее убили?

Сыщик отрицательно качнул головой.

- Давай пока про шрам. Как он выглядел?

- Круглый, светло-коричневый… размером с орех. От ожога!

- Где?

- На коленке. Я когда ей искусственное дыхание делал… шрам мне в глаза бросился. Юбка чуть задралась, вся кожа белая до синевы… а шрам выделяется, будто родимое пятно. Ничего особенного. Странно…

- Что странно? - уточнил Смирнов. - На коленку можно кипяток пролить, мало ли чего? Обычное дело.

- Странно, что я про шрам вспомнил! - заволновался Стас.

- Ты молодец, очень помог. Отдыхай, а я пошел.

Пока Всеслав звонил майору, договаривался о просмотре протоколов вскрытия тел, пока ездил в морг, беседовал с патологоанатомом, оттуда торопился к Киселеву, выяснить кое-какие детали, пролетело несколько часов.

Ева тем временем сидела за столом, подперев рукой подбородок, и рассматривала вышивки. К своим собственным умозаключениям она добавила услышанное сегодня от Славки и то, что они не успели обсудить: мнение Бальзаминова. Египтолог поделился с ней догадками, которых до сих пор не открывал никому; его глаза светились тем огнем воодушевления, что появляется у человека, встретившего единомышленника. Ни среди многочисленной студенческой аудитории, ни среди коллег и друзей ученый, похоже, их не находил. Он обрадовался Еве, как изголодавшийся радуется куску хлеба. Ей даже не приходилось задавать наводящих вопросов.

- Чем глубже я погружаюсь в исторические пласты, тем чаще сталкиваюсь с неразрешимыми загадками, - признался он. - Я увлекся тайными обществами и проследил их истоки до Древнего Египта, а оттуда до Атлантиды. Но если египтяне следы все же оставили, то атланты канули в бездну почти бесследно. Мы можем видеть только их тени на обломках ушедших в небытие культур и улавливать эхо сокрытых знаний, которые для нас недоступны. Так ли это? Ищите! Не существует ничего, о чем вы не могли бы узнать. Однако желающие помешать вам изобрели бесчисленные способы увести вас в сторону и подсунуть заманчивую, сверкающую фальшивку, где главный бриллиант заменен виртуозно ограненным куском свинцового стекла. И вот вы уже вне себя от счастья… тогда как, наблюдая за вами из-за кулис, настоящие игроки потирают руки и хихикают от удовольствия. Им в очередной раз удалось ловко провести вас, а попросту говоря, надуть!

- К чему вы клоните? - удивилась Ева.