Печать Фурий (СИ)

Она в прыжке опустилась на землю и быстро присела на корточки, видя, как противник парил в воздухе. Пальцы дрогнули, но девушка быстро опустила ладони к земле, провоцируя природу на раскол. Тисифона была уверена, что подобная атака станет решающей, но вздрогнула вместе с образовавшимися в траве трещинами, заставляющими почву ходить ходуном, а перед глазами вспышками начали мелькать непонятные картинки, в одной из которых она увидела себя напротив треснувшего зеркала.

Ти зажмурилась и, покачнувшись, упала на колено, не в силах совладать с подобным влиянием. В голове неустанно крутились тысячи голосов, среди которых постоянно повторялось её имя, словно подобие призыва. Слабость, которая сковала всю тройку, дала о себе знать кровоточащей раной воспоминаний, а это лишь подтвердило одно: их собственные печати Сансары медленно теряли силу.

Узумаки опустился на землю, понимая, что дело нечисто, однако, вспоминая Сакуру, был уверен: всё это взаимосвязано между собой.

— Откуда ты… — голос Алекто был хриплым и подавленным. — Откуда ты… знаешь, что…

— Я не знала, — мотнула головой Харуно, поскольку не до конца осознавала, что именно привело к такому развитию событий.

— Ха-а, — фурия выдохнула и дёрнула плечами, будто вот-вот засмеётся. — Я была готова на всё, даже умереть…

Сакура вскинула брови и тут же напряглась: она не понимала, что сейчас взыграло в Алекто и почему с началом рассказа изменился её голос.

— Но людям свойственно предавать, — усмехнулась Алекто и выжидающе уставилась на Харуно. — Почему ты это делаешь? Почему не согласилась быть с нами?

— Потому что я хочу, чтобы люди всех деревень жили в мире, — без колебаний ответила она.

— Какое дело до всех этих людишек? Их порочное сознание ещё тысячи и тысячи раз будут провоцировать на восстание против власти. Одного контроля мало. Тот, кто предал единожды, сделает это снова.

Сакура вздрогнула, встретившись с прямым взглядом Алекто, из которого поняла, что последние слова были адресованы ей.

— Нельзя жить по правилу твоего мнения и неправильного.

— Ты ведь совершенно не знаешь чужих мыслей, — но Алекто, казалось, совершенно не нуждалась в комментариях, продолжая доносить до Харуно свои мысли.

— …тебя будет вечно тяготить эта жизнь, потому что ты не знаешь, как иначе, — голос Мегеры шипел, подначивая и провоцируя Учиху. Но вопреки явным позывам он оставался неподвижным, желая разгадать нужную информацию между строк.

— …ты не сможешь вечно контролировать его, ты не всесильный, твоё время когда-нибудь закончится, а на твоё место будет некому встать, — Тисифона выдохнула и размяла плечи.

— Сколько бы раз такие, как вы, ни пытались изменить этот мир, найдутся те, кто вспомнит меня и надерёт вам хорошенько задницу, — рыкнул Узумаки, сжав руки в кулаки.

— За кого же тогда сейчас умираете вы? — Сакуру порядком разозлило поведение Алекто. — Ни за что не поверю, что твои мысли совпадают с твоими действиями…

Её затрясло от злости. Губы дрогнули, открывая противнику сжатые белые зубы, дрожащие пальцы согнулись, напоминая звериную лапу, дыхание сбилось, а в районе грудной клетки стало невыносимо горячо, словно на теле поставили сильный ожог.

— Я не прощаю тех, кто хоть раз перешёл мне дорогу, — Алекто задрала голову, свысока смотря на Сакуру. Алекто медленно подняла руки, заставляя Харуно насторожиться и занять боевую позицию. Именно в этот момент она поняла: этот залп решит всё в этом сражении.

Не было сомнений — Сакура боялась. Как бы она ни хотела исполнить долг, умирать теперь, когда всё в её жизни начало существенно меняться, а счастье, которое она ждала столько времени, наконец пришло к ней, совершенно не хотелось. Но больше всего Харуно боялась бесполезных жертв, ведь какова вероятность, что её смерть избавит мир от всех проблем?

Между перебинтованными руками Алекто медленно вырисовывался острый наконечник, объятый синим пламенем. С каждой секундой его размеры увеличивались, а поток циркулирующей бхавачакры увеличивал силу колебания, вызывая слабый ветряной вихрь. Сакура следила за каждым движением и готовилась принять удар так, чтобы вложить в него собственную энергию и вернуть посыл бумерангом истинному носителю.

Тело Алекто до сих пор было скрыто за прочными бинтами, но с каждым мгновением ткань начинала темнеть, образовывая на белой поверхности сожжённые круги. Именно они привлекли внимание Харуно, сбивая с мыслей и лишая бдительности: она с ужасом уловила, что на Алекто не было пустого места, где не находилась бы эта злорадная печать.

— Никто из вас никогда не сможет нас остановить, — слова стали тройным эхом для команды номер семь. Пускай каждый из них был на приличном расстоянии друг от друга, в этот миг, так же как и фурии, шиноби ощутили эмоции и переживания каждого, которые без лишних на то оправданий и расспросов дополнились ответами на незаданные вопросы, окончательно руша между друзьями возведённые стены.

Это стало для них неожиданной сенсацией, делая каждого невероятно сильным, но уязвимым. Эта нерушимая связь стала самым мощным оружием и ахиллесовой пятой.