Печать Иоганна Гутенберга

Осталось набрать всего одну цифру – и вдруг Лера засомневалась. Ей казалось, что последней должна быть шестерка, но шестерка уже была… значит, какая-то другая цифра… но вот какая? Вроде бы она хорошо все запомнила, и вот на тебе…

Попробовать перебрать все цифры, одну за другой?

А вдруг здесь предусмотрена защита от случайного набора? Вдруг в случае ошибки камера заблокируется?

Нет, такого не должно быть! Ведь честный владелец багажа тоже может ошибиться…

Лера уже хотела начать перебор, но тут вспомнила, какая цифра идет последней. Восьмерка. Ее день рождения – восьмое августа, то есть восьмое число восьмого месяца. И именно эта цифра стояла на четвертом месте в коде…

Лера облегченно вздохнула, повернула колесико, установив цифру восемь.

Какое-то мгновение ничего не происходило – ну да, в ячейках установлена временная задержка, для борьбы с тем самым случайным подбором.

Наконец раздался щелчок.

Лера протянула руку, чтобы открыть дверцу ячейки…

Но тут раздался оглушительный грохот, из ячейки полыхнуло белым пламенем, и ячейка разлетелась на тысячу маленьких осколков. Но Лера этого уже не увидела.

Зато увидела женщина средних лет, которая упорно пыталась запихнуть в ячейку слишком большой чемодан. Она стояла далеко от взорвавшейся ячейки, поэтому не пострадала, не то что пожилой мужчина, что разговаривал по мобильнику. Он-то упал на колени, прижав руки к лицу. Женщина же не растерялась, бросила чемодан (он был легкий, потому что пустой), стащила с себя жуткий парик и сбросила куртку.

И теперь в ней можно было узнать Альбину. Она надела темные очки и припустила к выходу, бросив все же взгляд на то, что осталось от Леры. Да, зрелище даже ее впечатлило. Ну что ж, девчонка наказана за глупость и жадность. Надо же, прислала ей сообщение со своего собственного телефона! Забыла, что все номера записаны в тетрадке еще у прошлой хозяйки издательства. Нет, ну надо же быть такой дурой!

Хотя… Альбина должна ей быть благодарной, ведь это она спасла ей жизнь.

Да, вот как с ней поступили. Ну что же, каждому свое, а она еще поборется, неизвестно, кто победит. И тому, кто так с ней поступил, она отомстит по полной программе, уж будьте уверены. Он-то, небось, уверен, что то, что от нее осталось, размазано сейчас по полу в камере хранения на Витебском вокзале, так что не станет больше беспокоиться на ее счет. Это радует…

В квартире Ушакова было пусто и тихо. Жанна Романовна прослушала автоответчик на телефоне, он не сообщил ничего нового.

– На что я рассчитывала… – вздохнула она, – ладно, время дорого, займемся делом.

– Я только переоденусь, – Женя нашла свою одежду и скрылась в гостевой ванной.

Телефон разрядился и был бесполезен, да и кому она собиралась звонить? Родителям? Они не виделись уже несколько лет с тех пор, как она ушла из дома.

Тогда, пять лет назад, в квартире раздался телефонный звонок, и Женя ответила, поскольку родители были на работе, а она валялась дома с тяжелым гриппом. Обладательница незнакомого голоса представилась дальней родственницей отца. Женщина была здорово немолода, говорила с одышкой и просила отца приехать к ней в субботу. Продиктовала адрес и отключилась.

Вечером Жене стало так плохо, что она совершенно забыла про звонок, на следующий день хотела сказать отцу, но не смогла вспомнить имя звонившей. Он наорал на Женю, чтобы вообще не смела выходить из комнаты, а не то они все тут заболеют. В кои-то веки мать была с ним согласна.

До конца недели Женя проболела, а в субботу вспомнила про звонок и представила, как отец снова будет орать, что она клиническая идиотка, что не может даже запомнить самой обычной вещи, просто передать, что просили, и то забывает, и что непонятно, как она все же получила университетский диплом, не иначе как спала со всеми подряд преподавателями. Тут непременно вмешается мать и одернет его в том смысле, что на их доченьку ни один мужик не посмотрит, так чтобы отец уж не говорил, чего не было.

Вот так вот мама за дочку заступится, лучше бы вообще молчала.

После тяжелого гриппа у Жени не было сил слушать такое снова и снова, так что она решила вместо этого куда-нибудь уйти. Но идти было некуда, потому что подруг у нее было мало еще в школе, а потом и вообще все исчезли. Были приятельницы на работе, но в субботний вечер у всех свои планы. И Женя решила поехать по тому адресу, куда приглашали отца.

Телефона родственница не оставила, так что придется объяснить ей лично, чтобы сама связывалась с отцом и про Женю ему ничего не говорила.

Ехать было далеко: ничего, думала Женя, так и время незаметно пройдет.

Дом был относительно новый, вокруг чисто, во дворе имелись детская площадка и аккуратный домик помойки. Ни старых гаражей, ни ржавеющего «запорожца» в углу, даже кошка, попавшаяся навстречу, выглядела вполне ухоженной и довольной жизнью.

Женя приободрилась и нажала нужные кнопки на домофоне. Открыли сразу, ничего не спрашивая, лифт работал, и Женя поднялась на шестой этаж.

За дверью поджидала ее монументальная старуха самого грозного вида.